вести себя с ними. Отца я не хотел волновать. А больше мне посоветоваться не с кем. Кроме тебя. Прости, что я ворвался.
– Мальчик, прошу тебя, не горячись так! – сказал Нируц. – Где тебе предстоит «вести себя»? И с кем это «с ними»?
– Я получил повестку от городского инспектора! – понизив голос, сказал Севела.
– Вот как? И от какого инспектора? – поинтересовался Нируц. – От санитарного инспектора? От инспектора по иешивам и Schola?
– Все куда серьезнее, адон Тум! Я получил повестку от инспектора Внутренней службы!
– О, это персона! – уважительно сказал Нируц и отщипнул от грозди крупную ягоду. – То-то, я смотрю, ты очумел и таращишь глаза…
– Послушай, я не расположен шутить вовсе! Может быть, для тебя визит в инспекцию Службы – дело привычное. Может быть, ты каждую неделю заходишь туда поиграть в кости с инспекторами и побеседовать о результатах последних ауспиций. По всему видно, что у тебя широкий круг знакомств. А я обычный коммерциант, я не нарушал романских законов, и не могу представить, зачем им понадобился!
– Пожалуйста, успокойся, – попросил Нируц, оттянул вырез туники и подул на грудь. – Ты коммерциант, ты не нарушал законов. И тебе нечего бояться.
– Тогда зачем меня вызывают, Нируц? Почему меня?
– Думаю, что инспектор сам скажет тебе. Если только ты не струсишь и не сбежишь с отцовским обозом в Газу. А коли сбежишь, о тебе могут просто забыть. У них, верно, полно важных дел, они и отпишутся: вызываемый, мол, нынче в длительной отлучке или болен. А то и пришлют повторную повестку. Но, думаю, тебе стоит пойти к романскому инспектору.
– Легко тебе говорить, – Севела насупился. – Тебя-то инспектор не вызывал.
– Ох, кто только меня ни вызывал, – беспечно протянул Нируц и взял еще ягоду. – И куда только меня ни вызывали. Мальчик, поверь, по всем повесткам нужно приходить готовно и бестрепетно. А что до этого ведомства, так молва его демонизирует. Что взять с людей? Им, чуть что, мерещатся ужасы и облыжные обвинения, пытки и соглядатаи.
Нируц сцепил пальцы на затылке и потянулся.
– Внутренняя служба это не санитарный департамент, Нируц, – сказал Севела.
– А ты думаешь, что, стоит войти туда, как тебе вырвут ногти? Покажут двадцать доносов про то, как ты замыслил украсть общественную уборную, что на улице Фавста Отважного?
Севела поджал губы.
– Все не так, Севела, мальчик, – сказал Нируц. – Я бывал в присутствиях Внутренней службы. В санитарном департаменте куда веселее. И вызывают-то тебя, дурачка… чтобы зарегистрировать твою диплому. А? Почему нет? Или для того, чтобы получить совет образованного коммерцианта относительно… намерения городского казначейства закупить в Антиохии двадцать возов зерна для поддержки вольноотпущенников. И нечего тебе волноваться.
Севела стал успокаиваться. Собственно, он начал успокаиваться с того момента, как Нируц открыл
