«как считает Юрий Александрович». Короче, выяснилось, что у Ленкиных достраивается кооператив, а отец без лишних слов внес половину. В феврале шестнадцатиэтажный дом в Новогиреево сдали, и Дорохов с Ленкой въехали в пахнущее сырым цементом и обойным клеем двухкомнатное великолепие. А до февраля перекантовались. Месяц все-таки прожили у Ленкиных родичей. Софья Дмитриевна была совершеннейший ангел, а генерал-майор инженерных войск про уровень комфорта больше не заикался. На него произвела неизгладимое впечатление гранитно-мраморная интонация отца – «Кооператив?! А‑а‑тлично! У нас с супругой кое-что отложено. Я думаю, мы так поступим. От нашей семьи – пять тысяч рублей». Два месяца жили на даче Сениных родителей, в Перхушково. Это только слово одно, что дача – настоящий дом, с газом, с водопроводом.
А когда через год с Ленкой разводились, отец опять разобрался. Дорохов решительно сказал: «Пап, я хочу разводиться. Не сложилось». Отец вздохнул: «Ну что ж. Не очень это хорошо, конечно. Но я, знаешь, в студенческие браки не верю. А тебе будет наука. Чтобы быть мужем, надо что-то из себя представлять. И не морщись, пожалуйста. Тут одного мужского естества мало. Надо профессией владеть, цели перед собой ставить, видеть перспективы. Тогда и жена будет уважать, и в себе будешь достоинство чувствовать».
Отец вновь поехал к Софье Дмитриевне и ее генералу, и сказал: «Не получилось у ребят. Сейчас им нужно расстаться по-людски. Давайте вспомним, с чего начинали. В кооперативе Михаилу принадлежит половина. Это, я думаю, обсуждению не подлежит. Надо обдумать хороший размен».
Дорохов бы так не смог. Он бы развел интеллигентские сопли и оказался в пятиэтажке, в десятиметровой комнате, с видом на Кольцевую автодорогу. Или вообще где-нибудь в Балашихе.
«Наши условия такие, – сказал Ленкиным отец. – Или однокомнатная в дальнем районе, или хорошая комната в центре».
Софь Дмитна принялась вякать про то, как провинциального юношу взяли в приличную семью.
«Бросьте, – равнодушно сказал отец. – Без нас вы бы этот кооператив не потянули. И говорить тут не о чем. Хотите – сами этим занимайтесь, хотите – займусь я. Комната не меньше пятнадцати метров, в пределах Садового кольца. И не будем спорить, потому что спорить тут не о чем».
Софь Дмитна поджала губы. Через три месяца разменяла квартиру на однокомнатную в Филях и комнату на Полянке – вариант просто блестящий, теще повезло. «Молодые» ее знакомых, выпускники Института Стран Азии и Африки, перед длительной командировкой в Лаос срочно съезжались с ветхой бабушкой. Пара отправилась в Лаос, бабушка переехала в Новогиреево (Дорохов видел бабушку, понимал, что она в Новогиреево не задержится, очень скоро отправится по месту окончательной прописки), Дорохов поселился на Полянке, Ленка вернулась к родичам. А «однушку» в Филях стали сдавать за те же фатальные
