стоял не Ло, а Раззак, снова проделавший загадочное путешествие, но теперь уже с Блаканг-Мати до их дома. В прихожей послышалось треньканье звонка.
– Откройте, – сказал Патрик Кариму.
Тот бросился в прихожую.
– Останешься здесь, – дал инспектор распоряжение шоферу, – дождешься наших людей, я сейчас свяжусь с ними. Машину я заберу.
– Слушаюсь, инспектор.
Шофер повернулся к Кариму и коротко приказал:
– Сядь на топчан.
Тот, будто завороженный, опустился рядом с женой. Ло направился к двери.
– Господин поли… господин инспектор, – робко окликнула его жена Карима.
– Мы все выясним, – бросил Патрик на ходу. Он сел в машину и связался по рации с офисом.
– Пятый слушает.
– Говорит пятнадцатый. Вышлите кого-нибудь на Беррима-Роуд, четырнадцать, блок тридцать один.
Патрик коротко изложил суть дела, затем добавил:
– Позвоните в уголовное управление. Думаю, что этим адресом придется заниматься все-таки им. И свяжитесь с Блаканг-Мати. Нужно еще раз как следует осмотреть дальнюю яму.
– На что сориентировать?
– Следы третьего трупа. Доложите шефу.
– Слушаюсь.
Ло отключил рацию и повернул ключ зажигания. Он решил поговорить с ночным сторожем на кладбище. Тот мог что-нибудь заметить, может быть, обрисовать внешний вид преступников.
Подъехав к мусульманскому кладбищу, инспектор оставил машину у ворот, вошел внутрь. У старенькой, давно не крашенной мечети, вокруг имама, стояли несколько мужчин в траурных саронгах. Осведомившись, где можно найти сторожа, Ло двинулся в глубь территории.
Метров через пятьдесят он увидел небольшую хижину. Даже не хижину – просто две деревянные стены, образующие угол, и лист фанеры сверху. На низком топчане, поджав под себя ноги, сидел и раскачивался из стороны в сторону старик, похожий на засохшее дерево. Только когда Ло сказал старику, что он из полиции, тот перестал раскачиваться.
– Ты не заметил ничего подозрительного в ночь с двенадцатого на тринадцатое? – спросил инспектор.
Старик медленно собрал на лбу морщины.
– На той неделе, когда хоронили пожилого малайца, – решил помочь старику Патрик и тут же сообразил, что сказал несуразицу: вероятно, на малайском кладбище пожилых малайцев хоронили не так уж редко. – Самсун Карим его звали.
Ло подумал, что старик наверняка должен интересоваться именами тех, кого хоронят. Хотя бы из чистого любопытства. Он не ошибся.
– Да, да, – радостно закивал сторож, – хоронили такого, туан.
– А вечером после похорон никто не приходил на кладбище?
Старик долго молчал, очевидно перебирая в памяти события того дня.
– Приходили, туан, – изрек наконец он, – двое приходили. Китайцы. Я еще удивился: что, думаю, на мусульманском кладбище китайцам
