не гони… будь поближе к нему… попробуй стать его поверенной… Лады? Ты ведь умница? Умница…
Анири: Для вас – всё… всё… всё…
Бабушка: Какая ты прелесть… Я, кажется, не удержусь…
Затемнение. Потом – Анири одна, у зеркала. Всё время смотрит в него.
Анири (торжественно): Друг мой, пойми меня… я – мать. Будущая мать. И ради ребёнка, нашего ребёнка, милый Ясав, я была обязана пойти на всё… Ради его будущего… Не осуждай, ты не можешь осуждать меня. Между нами всё будет по-прежнему, но ты должен понять меня… Пойми! (Меняет тон на естественный) Не то… не то… (Охорашивается, в раздумье) Может быть… Пожалуй… (Вдруг порывисто, страстно) Наконец-то, наконец-то ты здесь! Я так ждала тебя, так ждала, любовь моя, жизнь моя! Как я счастлива, что вижу тебя! О Ясав, мой повелитель! Надежда моя! Как я страдала в тиши одиноких ночей! Слёзы покрывали моё сердце, печаль снедала моё сердце, и не было минуты, чтобы твой милый образ не стоял у меня перед глазами, мой Властелин! (Вдруг морщится с отвращением) Фу, какая дешёвка, пошлость… Нет, только не так! (Вдруг – холодно) Здравствуй, Ясав. Как съездил? Я рада. Послушай, Ясав, я должна сказать тебе одну вещь. Дело в том, что я поняла: мы оба обманывались в своих чувствах. Любовь вскружила нам головы, но это… Это было лишь сновидением! (Обычным тоном) Нет, не сновидением… (Снова продолжает репетировать) Любовь наша была мимолётной. Понимаешь? Кажется, мы охладели друг к другу? И кроме того – я встретила настоящую любовь… Не волнуйся – твоего положения в Квартире это не испортит. При случае я всегда замолвлю за тебя словечко. Расстанемся друзьями? Ну а что касается ребёнка, то ведь его всё равно возьмёт на воспитание Семейный Совет. Мы оба будем иметь к нему равный доступ – очень небольшой. Ну что ж – расстанемся без обиды. Желаю тебе счастья, Ясав (протягивает руку к зеркалу, любуется собой) Да, вот так лучше всего: желаю тебе счастья, Ясав!
Освещённая узким лучом света Анири застывает посередине сцены, любуясь на себя в зеркало. А по краям сцены – два луча выхватывают Бабушку и Римовалса.
Бабушка: Кто обольщал когда-нибудь так женщин?
Римовалс: Кто женщину так обольстить сумел?
Оба говорят напористо, торжествующе, резко.
Римовалс: Она моя! Но не нужна надолго!
Бабушка: Против меня был Бог, и суд, и совесть…
Римовалс: И не было друзей, чтоб мне помочь…
Бабушка: Один лишь дьявол да притворный вид!
Римовалс: Мир – и ничто. И всё ж она моя!
Бабушка: Мир – и ничто. И всё ж она моя!
Ну почему же, почему я никогда никого не соблазнил! Даже Раису Павловну не пришлось… Как-то всё само собой произошло, для меня по крайней мере. Три года разницы, да я и не первым был… Уж на что великий человек Шекспир, а судьба такая же, наверное… Не зря поговаривают, что леди Макбет по характеру – вылитая Энн Хатауэй…
Устал я. Сколько страниц отгрохал за три месяца. Сидел вечерами как проклятый, ни одного нового лица не видел. Ну теперь нагляжусь. В агитколлектив записали! А выборы в районные Советы на носу. Завтра пойду по квартирам списки сверять. Я на себя весь свой дом взял. Два подъезда, три этажа, двадцать четыре
