себя по карманам. – Ой, ключи… Неужели они у Беаточки? Дарья! Дарья! А где Дарья? – засуетился Эдуард Львович и поторопился на первый этаж.
Мы вопросительно посмотрели друг на друга. Вероятно, увлеченные рассказом реставратора, мы и не заметили, когда Дарья Артемовна нас оставила.
Но вот со двора долетели какие-то голоса, через минуту в этот хоровод звуков влился и голос Эдуарда Львовича.
– Дорогая, где ключи от спален?
– Милый, сто раз тебе говорила: в кабинете на секретере. Специально туда положила, чтобы ты не забыл. Ох, уж эти творческие личности! – раздался милый женский голосок.
– Тогда прости, голубушка, побегу, гости ждут.
– Погоди, я слетаю сама, – решительно остановила мужа Беата.
– Боже мой, ангел, что бы я без тебя делал?! А где Марат?
– Остался на пляже греть животик.
Почему-то при имени Марат у меня сильнее забилось сердце. Но с какой это стати я вдруг решила, что тот Марат может очутиться именно здесь? Проснись, Сонечка, это не голливудская мелодрама.
Между тем, мы с девчонками решили осмотреться. Длинному, довольно темному коридору с дверями и нишами, казалось, не было конца. Если бы не тумбы с белыми мраморными бюстами греческих философов, которые занимали узкие ниши, а также легкомысленные диванчики эпохи Людовика 14, нашедшие пристанище в более широких нишах, коридор имел бы мрачный вид. Не уверена, что немногочисленные бра, висящие в промежутках между нишами, дают много света в вечернее время.
Вдруг тишину замка нарушило спешное цоканье каблучков, и вскоре в коридор вплыло, нет, влетело розовое облако, которое стало быстро приближаться к нам.
Это была молодая женщина, чуть старше меня, необыкновенно красивая в розовом шифоновом платье. Из-под копны, витиевато выложенных пшеничных волос, на нас жизнерадостно смотрели огромные фиалковые глаза, особенно выделяющиеся на загорелом лице. Розовые губы расплылись в улыбке, и серебристый голос прозвенел:
– Это вы ждете ключи?
– Да, – ответила я, как во сне, не отрывая глаз от лица сказочной феи.
– Берите же их! – проговорили губы, похожие на лепестки розы, и только сейчас я заметила ключи на протянутой ладони.
– Спасибо! – услышала я рядом с собой.
Более расторопная, чем я, Жанна вместо меня взяла ключи.
– Так это вы Беата?! – весело спросила моя подруга.
– Да, это я… Ох, простите, от этой жары забудешь все правила хорошего тона. Прежде всего, надо было представиться. Итак, начну все сначала. Беата, жена и муза Эдуарда Львовича Красинского.
– Жанна, – сказала моя подруга.
– Виктория, – произнесла Вита, поймав вопросительный взгляд хозяйки замка.
Только я открыла рот, чтобы вымолвить свое имя, как Беата рукой остановила меня.
