ним, грузный Лева поднялся, шмыгнул носом, отряхнулся и поплелся к выходу…
Погоня продолжилась. Но теперь непослушная псина выскочила на верхнюю палубу, где боцманская команда во главе с Виталием Цимбалистым швартовала к палубе контейнер с оборудованием полярной станции.
Не разбирая дороги, Фрося ринулась под ногами матросов в сторону бака. Переступая, чтоб не раздавить животину, матросы потеряли контроль над контейнером. «Громов» давил лед, отчего то и дело переваливался с кормы на нос и с боку на бок. Из-за появившегося крена, контейнер сдвинулся с места и наверняка поехал бы к борту.
– Одерживай! – прикрикнул Цимбалистый. – Не давай хода!
Матросы поднапряглись, пытаясь остановить движение. Контейнер почти встал, но один из тросов все же сорвался со швартового крепления и со свистом описал дугу.
– Полундра! – крикнул боцман.
Крикнул и внутренне приготовился к худшему – разве успеют люди уберечься от убийственного хлыста? Крайние матросы видели угрозу, но никто из них не успел и сдвинуться с места.
Еще мгновение и случится трагедия.
Не случилась. На пути троса откуда-то появился толстый металлический лом.
– Ну и кто так крепит найтовы? – строго спросил капитан Петров, двумя руками удерживая лом. – Я вас спрашиваю, боцман!
– Виноват, товарищ капитан, – понурил голову Цимбалистый. – Животное вон… Не способствует нормальной работе. Мечется под ногами…
Петров глянул вслед собаке, успевшей отбежать на безопасное расстояние, а боцман, воспользовавшись моментом, погрозил своим подчиненным кулаком.
– Зашвартовать контейнер, – понизив градус строгости, приказал Андрей Николаевич. – А потом приварить к палубе фитинги, чтоб встал намертво.
– Слушаюсь…
Лева продолжал преследовать свою собаку, а боцманская команда, усиленная капитаном, принялась с удвоенной энергией крепить принятый на борт контейнер.
– А вот это он зря, – проворчал второй помощник Банник.
Старший помощник Еремеев стоял у другого окна рулевой рубки и тоже наблюдал сцену с контейнером.
– Ты про трос? – спросил он.
– Нет. Шо под трос полез – молодец! Людей от беды уберег. А вот крепежом занялся зря. Если капитан на судне лично занимается такелажем, это шо означает?
– Шо? – передразнивая говорок Банника, переспросил Еремеев.
– А то, шо дистанция нарушается.
Подпалив сигарету, старпом отошел к двери и приоткрыл ее. Уже оттуда махнул рукой:
– Брось. Ерунда все это.
– Дистанция – ерунда?! – распалился Банник, позабыв о стоящем рядом рулевом Тихонове. – Меня знаешь, как учили?
– Как?
– Матрос капитана бояться должен! Шоб капитан мимо шел, а матрос… – он вытянулся в струнку, – трепетал и дрожал, как осиновый лист. Вот!
Баннику
