Маски. Андрей Белый
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Маски - Андрей Белый страница 5
Его комната – строгая очень: здесь дерево – дикого цвета; сукно – сизо-серое: кресла, стола; на нем дикие, пятнами, папки; такого же дикого, сизого цвета процветы обой; задерябленный, карий ковер темно-синими каймами пол закрывает; и книжные полки; и – шторная штопань; колпак ремингтона; с пружиною сломанной, кожаный, старый диван; под него туфли втоптаны.
Наисветлейшее, передвигающееся пятно в дикосизом своем кабинетике, – Тителев.
С голубоватым отливом короткая курточка-спенсер, с износами: в зелень и в желчь; брюки – дымного цвета, а галстух, носки и подтяжки с блестящими пряжками – сиверко сини; малиновый, яркий жилет.
Тюбетейка, в которую лысину прячет, – зеленая, с золотцем. Желтая, жесткая очень его борода, как лопата; недавно ее отпустил; лицо – с правильным носом, с глазами, стреляющими из прищура, когда просекаемый черной морщиною лоб передрогами дернется; юркие юморы из-за ресницы; но в криво поджатом, сухом очень редко растиснутом, скрытом усищами рте, – оскорбленная горечь.
Все то выявляло в Терентии Титовиче человека загадочного.
Он, бывало, взяв трубку из желтых усов, – на окно: в буерачищи:
– Душемутительно это: смотрите…
– В глаза не глядят: износились; мещане материи щупают.
– Как им иначе, коли подтиральная тряпка – не юбка; штанина – дранина; как зеркало, локоть.
– И задница даже зеркальная: вся!
Перелуплен карниз; мостовая – колдобина; в воздухе – многоэтажные брани; двор – дребездень; пригород же – гниловище; в изроинах поле; фронт – фронда.
Россия!
И жители Дрикова или Жебривого уж не глядели друг другу в глаза.
– Зато фортку в Европу открыли в редакции «Русские Ведомости»[3]: это все – для Европы-де, в пику Атилле и гуннам; зеркальная задница – против немецких манишек!
Взглянув на Терентия Титовича, становилось понятным, что – штука, что птицу в лет бьет.
– Приусиливать надо себя!
Укрывает усищами сталь, а не рот; но пускает, как блошек, свои фигли-мигли; и делает вид, – что калина-малина.
При этом он скрыть не старается вовсе, что эта малина есть мигля, а вовсе не корень:
– Эге!
– Ну-те!
– Вылечи!
– Тут – операция: и – тяжелейшая…
Видно, готовился он оперировать что-то, без речи над всей безмозгляиной перетирал сухие ладошки: до остервенения.
Раз с инвалидом, на дворике он рассуждал:
– Лошадина! Поди, – десять немцев убил свои видом, а вышел глазами в оленя… Обратно Варшаву возьмешь?
– Из Москвы-то легко брать Аршаву; вот нам было близко, да – склизко; да – ух!..
– Ты, послушай, – не ухай, а пушкою бухай!
На что инвалид (глаза – ланьи, а с пуд – кулаковина):
– Чортову куклу, Распутина, мы – улалалакаем!.. Тителев:
– В плеточки плеть расплетаете: обуха ими не сломите; обух на обух; таран на таран.
3