style="font-size:15px;"> Вышла вслед за своей посетительницей за околицу, обернувшись, закрыла на задвижку калитку.
Идти не очень далеко, мы уже почти добрались до нужного двора, когда нам навстречу, чуть ли не бегом, направилась средних лет женщина в модной короткой песцовой шубе и высоких сапогах. Завидев нас, прибавила шагу и остановила окриком:
– А ну, стоять! – запыхавшись, приказала она и сразу накинулась на меня с какими-то обвинениями. – Эй ты, оборванка, верни моему сыну шапку, а то я в милицию заявлю. Немедленно.
Я растерянно слушала её, не понимая, чего она хочет. Зато шедшая со мной старушка сразу кинулась в бой.
– Надька, придержи коней! Это тебе твой оболтус-сыночек сказки рассказал? Да по нему самому комната милиции плачет. Он же изверг. Моему котику Барсику энтот* изувер привязал к хвосту банку консервную и отпустил. Я за бедным животным полдня бегала по всей деревне, насилу поймала. Так что, иди куда шла, подобру-поздорову, и не трогай Раду!
– Пока она не вернёт Вовочке шапку, я с места не двинусь! – упёрлась скандалистка.
Только теперь я поняла, кто она такая. Это родительница того паренька, который мучил ни в чём не повинное животное и потерял шапку, когда убегал от меня.
– Извините, но ничью шапку я не брала. Пускай ваш Вовочка меньше делает гадостей людям. И не к чему запугивать меня. А его вещи валяются там, где он их оставил, нечего других обвинять в своих грехах, – высказалась я и, развернувшись, пошла по накатанной, скользкой от подтаявшего на солнце снега, дорожке, придерживаясь за забор.
Вслед мне посыпались такие отборные ругательства, что даже пьяные мужчины их не произносили от стыда.
Спустя некоторое время, вся запыхавшись, догнала меня старушка и рассказала продолжение этого «разговора». Мать этого хулигана, оказывается, работала в администрации нашего района и не привыкла к правде о своём ненаглядном сыночке. Пообещала натравить на «строптивую малолетнюю мошенницу» органы опеки. Но я, к сожалению, не придала этим словам никакого внимания, мало ли что говорят в пылу гнева. В тот момент меня больше занимала проблема заболевшей козы Серафимы Егоровны, чем пустые угрозы очередной истерички.
Уже вечером, возвратившись домой с полным бидоном молока, который почти насильно всучила мне старушка за излеченное животное, вспомнила эти слова. И на душе заскребло неприятное чувство тревоги. Зря, конечно, я тогда не прислушалась к интуиции, но прошедшего вернуть нельзя…
Занявшись насущными делами, быстро позабыла все неприятности. Сварив кашу, я первый раз за целый день поела, накормив Мурку (так назвала найденного котёнка) села учить заданные в школе уроки. Свернувшись пушистым темно-серым клубочком у меня на коленях, тихо урчала спящая кошка. Придавая этим звуком умиротворение и покой, иногда прерываемый навязчиво-громким кукованием старинных настенных часов, висевших на противоположной стене и своим шумным тиканьем, мешавшими спать по ночам.
Так незаметно проходило время, и наступила
