трое детей?
Сын удивлённо повернул ко мне голову:
– Да, папа. Но я… Она мне очень дорога. Мы не виделись много лет…
Я улыбнулся и протянул ему руку:
– Всё хорошо. Сын. Всё будет хорошо. Но давай ты нас чуть позже познакомишь.
Он кивнул. А я вздохнул с облегчением, чувствуя при этом себя полным идиотом: ревновать женщину к собственному сыну, причём женщину, с которой, даже ни разу не общался…
Осень закончилась неожиданно, вернее зима вступила в свои права как всегда в один миг и сразу. Только вчера дворник ворча, сметал пожухлые листья, а уже сегодня расчищает дорожки от снега. Я совсем мало выходил из дома. И на стадион больше не ходил, зная, что свою избранницу сын перевёз в столицу. А на кого мне там было ещё смотреть?
Но наступила весна и природа опять стала пробуждаться. В конце апреля и я стал немного отходить от зимней спячки. И собравшись, в одно утро направился знакомым путём к стадиону. Две тысячи тридцать четыре шага в этот раз я просто прошагал, с содроганием вспоминая с каким трудом, эта прогулка давалась мне в прошлом году. Знакомый сторож мне приветливо помахал рукой, приглашая на трибуну.
Я направился к нему, но пройдя несколько метров, замер. По стадиону бежала она, так же легко и свободно, как и всегда, а в её рыжих волосах словно запуталось несмелое апрельское солнышко. Я посмотрел в сторону песочницы, её трое ребятишек гоняли мяч и совершенно не смотрели в сторону матери. А рядом с ними стоял высокий молодой человек, который неотступно смотрел на бегающую молодую женщину. И в его взгляде читалась плохо скрываемая тревога. Я снова посмотрел на свою бегунью и тут только заметил её слегка округлившийся животик…
Что я почувствовал? Радость. Да, именно радость, ведь жизнь продолжается, как и мечты…
Александра Ильина
Пропасть
Каждый вечер, возвращаясь с работы, я наблюдал в родном дворе одну и ту же картину. Мужчина, выгуливавший на повадке своего огромного ротвейлера, явно поджидал кого-то. Он и собака неспешно прогуливались вдоль самостоятельно выросшего газона и деловито поглядывали по сторонам. Спустя минут пять из подъезда к ним на встречу неизменно выходила молодая женщина с огромным персидским котом на руках. Кот восседал на её руках, как на троне, важно окидывая окрестности своим царским взглядом. Замечал ротвейлера, неизменно фыркал. Для порядка больше, ибо собак он никогда не боялся, а с ротвейлером и вовсе водил дружбу. Женщина и мужчина приветствовали друг друга как старые знакомые. И почему-то всегда немного удивлялись, будто бы не ожидали встретиться в такой час в таком месте; будто бы в их встрече было что-то необычное, заранее не спланированное, но приятное. Женщина ласково трепала ротвейлера по загривку, ласкала его и иногда даже целовала в нос, на что пес отвечал благосклонным ворчанием и ласковым повизгиванием. Мужчина, в такие моменты, брал на руки кота. Брал бережно, словно кот был неким
