и всё тут, – засмущалась Люда… – Хотела тебе первому рассказать.
Андрей внимательно, как будто видел в первый раз, окинул взглядом свою повзрослевшую соседку.
«Вон как расцвела! Хоть портрет с неё пиши. Вот тебе и первоклашка с бантиком», – подумал он.
– Ну что, едем домой? Тучи надвигаются, вот-вот огуречничек вольёт.
Быстренько усевшись на заднее сиденье, девушка обняла Андрея, крепко к нему прижалась.
Уже на подъезде к дому, на ухо, пытаясь перекричать шум встречного ветра, попросила:
– Прокати ещё, Андрей. Ну, хоть немножечко.
Парень согласно кивнул головой и на первом же перекрёстке повернул в сторону ближнего озера.
Его не оставляли мысли о Люде, незаметно превратившейся в почти взрослую девушку. На скорости, на плавных волнах асфальта, парень постоянно ощущал спиной волнующие рельефы прижимавшегося к нему юного женского тела.
Озеро тускло серебрилось отблесками дальнего, изредка проглядывавшего из-за дождевых туч солнца, пляж был абсолютно безлюден. Присев на скамеечке под деревянным тентом, они молча наблюдали за приближающимися зарницами.
Внезапная сильная вспышка молнии выхватила из сумрака громадные, мгновенно наполнившиеся страхом глаза Люды. После сухого раската дальнего грома она инстинктивно прижалась к Андрею.
– Как страшно, – прошептала девушка. Дрожащая, неотразимо притягательная и своей беззащитностью, и юной, только-только расцветающей женственностью.
С трудом преодолев порыв ответного желания обнять девушку, Андрей отстранился. Поднявшись со скамейки, завёл мотоцикл:
– Уезжаем, пока дождик не начался…
Трамвай трубно загудел колёсами на крутом повороте, Андрей очнулся от воспоминаний.
За окнами поплыли умытые дождём уютные, с ухоженными двориками, кварталы стареньких малоэтажек. «Ну, вот я и дома. Принимай, родная Монастырка, блудного сына».
Возвращения домой, в холостяцкий уют своей «обкатанной» квартирки, оставленной ему матерью, переехавшей к сестре, на него всегда действовали умиротворяюще. Появлялось ощущение какого-то маленького личного праздника, абсолютной защищённости.
«Надо матери позвонить, – вспомнил вдруг Андрей. – Наверняка волнуется, переживает за меня». Набрав телефонный номер, коротко сообщил о своём возвращении, поинтересовался здоровьем тётушки, старшей из сестёр. Убедившись, что со старушками всё без изменений, пообещал завтра навестить.
«Такая вот она, жизнь. Казалось бы, совсем ещё недавно хлопотали вокруг него и мать, и одинокая тётушка. Суетились, собирая в школу, уроки с ним готовили, по очереди водили в спортивную секцию. И вот уже старость. Немощная, с нарастающими проблемами со здоровьем», – размышлял Андрей, разбирая свой разъездной баульчик.
Вспомнилось, как однажды, в последнее перед его отъездом на учёбу лето, собирался он на дальнее
