успехов по нашей профильной дисциплине…
– Это пустое. Они преувеличивают.
– Я бы не был так категоричен по отношению к родителям. И потому позвольте вовсе оставить рассуждения на эту тему. Не угодно ли перейти к занятиям?
– Прошу Вас, Иван Андреевич. Ведь это все, право, так скучно. Не угодно ли лучше поговорить о терроре? Продолжить некстати вчера прерванную беседу?
При этих словах глаза Лизы загорелись – что не воодушевило Ивана Андреевича. Он насупился, поскольку не считал юную барышню из высшего света надлежащей собеседницей в столь щепетильном для него вопросе.
– Как мне кажется, Елизавета Дмитриевна, Ваши родители платят мне не за то, чтобы я беседовал с Вами о преступниках.
– Ну прошу Вас… Ну хоть немного…
Помолчав немного, студент покорно произнес, не сводя глаз со своей ученицы:
– Что ж, воля Ваша. Но только после прохождения очередного тематического занятия.
Он проявил некоторую педагогическую хитрость – обманом заставил непослушную ученицу проявить ученическое рвение в обмен на живо интересующий ее разговор. Так обычно поступают с маленькими детьми, обещая им после приема горького лекарства сладкую конфету. Она была в сущности еще ребенок, а потому этот прием сработал с ней без труда. И когда несколько минут спустя Катерина Ивановна поднялась наверх, чтобы подслушать краем уха тему их беседы, надеясь втайне услышать там нечто вроде будуарного разговора, то была нимало удивлена и даже несколько расстроена услышанным…
– …И отчего, ну скажите, отчего на русском языке читать сложнее, чем на всех остальных? По латыни к примеру или по-английски я усваиваю куда лучше, хотя русский – мой родной язык.
– Тут существует несколько точек зрения. Одну из них презанятно озвучил мой товарищ, популярный ныне писатель Федя Сологуб. Он считает, что тяготы в прочтении на русском языке состоят в недостатке в алфавите нестрочных букв – букв, возвышающихся над строкой, или, напротив, со строки ниспадающих. Ять, р, у, ф, б, д – вот, по сути, и все буквы, которые не вписываются в строку. А они являются опорой для глаз, рычагом чтения, можно сказать. Глаз поневоле улавливает эдакое отступление от нормы и, опираясь на него, строит дальнейшее чтение уже легче. В данном случае глаз не так быстро утомляется. В нашем же языке таких букв явный дефицит – и потому почти все буквы сливаются в односложность, и читать оттого тяжелее…
Катерина Ивановна, не в силах дослушать эту малопонятную ей речь, не солоно хлебавши спустилась в столовую и приказала накрывать на стол – сегодня она решила пригласить и Ивана Андреевича разделить с ними трапезу.
…Толстое папье-маше промокнуло очередную тетрадную страницу, исписанную убористым девичьим почерком под неумолимую диктовку Ивана Андреевича. Видя уставшие девичьи глаза, он сам про себя решил, что видно перебрал кредита доверия – она уж и впрямь сегодня перезанималась.
– Ну
