захотелось! Ну, прямо, мочи нет никакой. И этот придурок все рядом крутится, в глаза заглядывает.
Да иди ты отсюда!»
Что-нибудь еще?
Нет, ничего.
«Ф-ф-фух! Слава Богу, ушел! Надо как-то до туалета добраться!
Живот схватило – вот те здрасьте. Прямо какой-то камень внутри.
Пошла. Ноги движутся только ниже колен. Походка получилась, как у киношных дам начала девятнадцатого века, у которых платья обтягивали тело до колен, а ниже расширялись колоколом, так что даме волей-неволей приходилось перемещаться таким образом, и при этом все тело извивалось, как у змеи. Вот и она дефилировала между столиками походкой киношной Маты Хари».
А попка у нее, видимо, ничего.
«Господи! И где этот пень лысый увидел попку? Под плащом-то? Вот козлы! У них других мыслей, что ли, нет? Только и думают о женских жопах!
Боже! Не дойду до туалета!
У-у-х! Наконец-то».
Колготки сняла, выбросила, без них сапоги показались холодными и липкими.
«Нужно колготки купить».
Тот лысый, который под плащом сумел разглядеть ее попку, опять покосился в ее сторону.
Села. Тут же подошел официант с дымящейся чашкой кофе. Аромат благоухал на всю кафешку.
С вас десять долларов.
«Ба! Да это же грабеж! Десять долларов стоит килограмм самых лучших зерен!»
Стоит, вылупился: глаза наглючие, морда гладкая.
Отдала деньги: «Подавись проклятущий!
Но кофе вкусный, настоящий. И на том спасибо».
…
Что-то мгновенно произошло. Что-то страшное. Звуки разом куда-то пропали, голову стиснули невидимые тиски.
Первое, что увидела – падающего официанта: он летел на пол, видимо, по своей воле. Повернулась в сторону окна – все стекла влетали внутрь сверкающими волнами.
«Как красиво!» – успела подумать за то мгновение, пока сама летела со стула на пол, сброшенная какой-то посторонней силой. Влетела прямо под стол, и как-то так неудачно, что задрались и плащ и юбка, стала тут же их поправлять, одновременно оглядываясь, насколько можно было оглянуться в подобной ситуации, пытаясь сообразить, что же, все-таки происходит.
Юбку поправить не очень-то удавалось, так как она упала на живот, и правая рука оказалась прижатой к телу, а плащ завернулся как раз в эту сторону, то есть был почти весь под правой рукой. Может, поэтому она не сильно ударилась, потому что упала рукой на плащ. Естественно, левой рукой она сделать ничего не могла, да еще в этой руке была сумочка.
Правую руку освободить, чтобы приподняться и поправить плащ, она тоже не могла, так как рядом с ней, немного на нее навалившись, лежал кто-то довольно тяжелый, и мало того, что он на нее навалился, он еще и тыкал ее зачем-то лицом в пол. Под столом пол был грязный, и не очень-то приятно было его облизывать, потому что она все-таки пыталась высвободиться, высвободиться не получалось, и она елозила лицом по полу.
