счастлива.
И она бы, пожалуй, нашла способ увидеться с ним, хотя бы для того, чтобы просто поговорить, но отец был категорически против. Хотя это мягко сказано. Едва Ася заикнулась о том, что было бы неплохо им всем троим посетить мамину «историческую родину», как за этим тут же последовала горячая тирада о том, что на землю Последнего мира не ступит ни нога Зары, ни его, а тем более ножка горячо любимой, единственной дочери. А если горячо любимая, единственная дочь ослушается и отправится туда без разрешения, то драгоценной ножке, а также тому месту, откуда она произрастает, сильно не поздоровится.
Ася любила своих родителей и уже только поэтому не стала бы их подводить. Но словно этого было мало, отец поговорил с Юджином и теперь Наставник не спускал с нее глаз, следил за каждым ее шагом.
Девушка не могла даже представить, что Лис теперь думает о ней после того, как она обещала вернуться и не вернулась. Зачем она вообще это обещала? Хотя, несомненно, он заслужил все, что теперь имеет, но отчего так невыносимо хочется его увидеть…
Об этом она как раз и размышляла, поэтому, встретив отца в коридоре и чмокнув в колючую щеку, не сразу расслышала, что он ей говорит.
– Что? – переспросила она.
– В гостиной для тебя подарок. – повторил папа, улыбаясь своей открытой улыбкой, которая появлялась на его лице в те моменты, когда он был особенно собой доволен. Тогда Ася сразу узнавала парнишку с соломенными волосами, встреченного ею – казалось, вечность назад! – в Интериме.
– О! У нас праздник какой-то? – Ася улыбнулась в ответ. – Откуда вдруг подарок?
– Просто так. Увидел – не смог устоять. Думаю, он напомнит тебе одного общего друга.
При этих словах Ася, подумав, конечно, лишь об одном общем друге, удивленно вскинула брови, но промолчала, боясь ошибиться. С чего бы отец вдруг стал вспоминать о нем?
В комнате на диване лежала мягкая игрушка: лохматый рыжий шар с большими глазами. Девушка сразу поняла, какого «общего друга» он должен был ей напомнить, но разочарованно сжала губы.
– Это Воркуша! – сказал папа, обнимая ее сзади за плечи.
– Не прикольно! – отрезала Ася, сама не понимая, почему злится.
Папа миролюбиво улыбнулся.
– Зато не кусается.
Ася скинула его руки с плеч и ушла в свою комнату заметив боковым зрением удивленное и недоумевающее лицо папы. Но она была жутко рассержена. На какую-то секунду у нее затеплилась надежда, что отец простил его. Лиса… Но он лишь притащил глупую игрушку, словно она маленькая девочка.
– Звездочка, что не так? – спросил папа, подходя к двери.
Лучше бы он этого не делал. Пусть бы просто ушел или промолчал. Тогда она смогла бы перебороть себя и вновь стала бы послушной и ласковой дочерью. Но он спросил. И Асю прорвало…
