и помахала рукой:
– Пока, Леш! Приятного вечера.
Усевшись за руль, Болотов озабоченно уточнил:
– Так ей точно с нами не по дороге?
– Точно. Она едет на рандеву с Возницыным.
Лайма торжествующе выпрямилась, рассчитывая на бурю эмоций с его стороны. Она рассказывала Алексею о том, как Соня поссорилась с Возницыным, как скрыла от него рождение сына.
– А-а, – пробормотал Болотов.
Лайма вздохнула. Нормальная мужская реакция: «А-а-а!» Не успели они тронуться с места, как затрещал сотовый телефон. Болотов прижал его к уху и грозно спросил:
– Да? – Некоторое время слушал, потом насупился и направил автомобиль к тротуару. – Я все понял. Еду.
Он повернулся к Лайме:
– Милая, прости меня! Мне нужно обратно в офис. Приехала делегация из Китая. Сегодня их никто не ждал, а они как снег на голову. Генеральный решил с ними встретиться, я должен быть там.
– Хорошо, – тяжело вздохнула Лайма. – Возвращайся. Работа есть работа.
– Я тебя даже до дому не довезу – впереди пробка, а я не могу терять ни минуты.
Лайма решительно прервала извинения, потрепала его по плечу, словно боец верного коня, и вылезла из машины. Вечер был приятным, и она дошла до дому пешком, купив себе по дороге мороженое и обляпав им нарядную блузку. Соню с тех пор она больше не видела.
Наоравшись всласть, Петя некоторое время громко сопел, потом сморщил крохотный нос и жалобно захныкал. Лайма покормила его пюре из баночки, напоила водой и уложила в кроватку. В дело наконец пошла пустышка, которую ребенок прежде упорно выплевывал.
И тут появилась Люба. Она вошла с солнцепека распаренная, похожая на статную деревенскую бабу, возвратившуюся с поля. На ней был длинный сарафан в цветочек, вокруг полного лица завивались кудряшки. Вид Любы вызывал умиротворение – сладкоголосая, она двигалась плавно, разговаривала медленно и смотрела ласково, словно все люди вокруг были ее шаловливыми детьми.
– Ш-ш! – приложила палец к губам Лайма. – Петя заснул.
– Что ты там болтала по телефону? – первым делом спросила Люба. – Будто бы Соня исчезла?
– Она действительно исчезла.
Лайма завела подругу на кухню, усадила за неприбранный стол и рассказала все по порядку. Люба стиснула перед собой руки.
– Ты звонила в милицию?
– Нет, ждала тебя. Впрочем, что туда звонить? Надо идти, писать заявление.
– Наверное. Может, проверить всех мужиков, с которыми Кисличенко водит шуры-муры?
– А ты знаешь их всех? – дернула бровью Лайма. – Нет, единственный, с кем бы я хотела поговорить до милиции, это Возницын. Именно с ним собиралась встретиться Соня в пятницу.
– Так поезжай к нему, – предложила Люба. – А я побуду с ребенком. У меня два дня свободных, возьму его на себя.
– Отлично, – пробормотала Лайма, почувствовав невероятное
