в Королевство Бутан: всё из-за невразумительных формальностей и сложностей в получении виз. Лисаневич, тогда уже британский подданный, прибыл в Катманду с семьёй по личному приглашению короля Непала. Как человек, не лишенный творческого вкуса, Лисаневич был поражён страной снежных пиков и пагод, тигров и роз, дворцов и богов. А как истинный одессит, человек практичный и предприимчивый, он сразу оценил прекрасные перспективы Непала как туристического рая.
– Зачем иностранным туристам Непал? – недоумевал король в личной беседе с Борисом Лисаневичем.
– Что будут делать туристы в Гималаях, где нет телефонов, небоскребов и музеев? На уличных помойках пасутся коровы, а переночевать здесь можно разве что в лачуге за одну индийскую рупию… – точно так же не верил в радужные перспективы премьер-министр Непала.
– У нас говорят, бедность – не порок, – спокойно отвечал Борис Николаевич своим высокопоставленным собеседникам, – а нищета при определенных условиях становится экзотикой, которая приносит хороший доход.
Побеждает тот, кто убеждает. Лисаневич уговорил короля предоставить часть его дворца под отель европейского уровня. Борис так и назвал его: «Royal Hotel». К тому же были сделаны некоторые послабления в оформлении виз. И гости не заставили себя долго ждать. К тому времени альпинисты-первопроходцы этих мест уже привлекли внимание мировой общественности к снежно-ледовым массивам Аннапурны, Дхаулагири и Эвереста. Первых европейских туристов встречал сам непальский король. Это было торжественно и незабываемо, а мировые печатные издания пестрели заголовками: «Непал открыт!», «С неприступностью Гималаев покончено!», «Таинственный монарх открывает свой волшебный Сезам!».
Дело было сделано, любопытные гости потянулись в Непал со всех концов света. А непальский король Махендра, убедившись, что туристы заинтересовались его страной, скупают сувениры и произведения искусства, дают работу проводникам и переводчикам, распорядился выдавать визы всем желающим.
Лисаневич же строго следил за тем, чтобы персонал «Royal Hotel» соблюдал правила гигиены и был одет подобающим для «королевской гостиницы» образом. Расчёт был точным. Нищета и скудный харч местных жителей превратились в экзотику, которая стала приносить деньги не только государству, но и простым гражданам. Порой непальцам даже приходилось искусственно создавать видимость «дикой» страны и прятать от глаз туристов «Кока-колу» и импортные консервы и напоказ есть то, что они ели до «эры Лисаневича» – смесь из чечевицы, бобов, картофеля и гороха, при этом охотно позируя гостям за деньги и продавая им экзотические блюда. Для баланса же между экзотикой и привычным для европейцев комфортом Лисаневич лично привёз в Непал и научил культивировать неизвестные здесь доселе продукты: шпинат, морковь, клубнику.
«Мой самый лучший русско-британский подданный» – так назвала Лисаневича королева Елизавета II после того, как он устроил ей пышный приём в Непале. Королеву встречали полтысячи слонов!
Так одессит, выпускник Одесского кадетского
