дверь спальни и натыкаюсь на Разменного, спящего с рыжей красоткой на кровати. Вместо одеяла у них раздавленные коробки из-под пирожных. Со злостью пинаю Разменного ногой в бок, но получаю только унылое мычание в ответ. Прохожу на кухню и пытаюсь приготовить кофе, оно мне сейчас необходимо, чтобы понять, насколько сильно я влип, и только сейчас понимаю, что у рубашки, которая на мне, оборван рукав. На столе я нахожу скомканный лист бумаги, он исписан моим почерком. Я пытаюсь вчитаться в расплывающийся текст, полный хаоса. Сверху идут наши имена, затем какие-то числа в трех столбцах. Сверху надпись: «Сиськи – 5, пупок – 10, лобок – 20…» Память начинает возвращаться…
Такси высаживает нас с Лавэ возле залитого неоном заведения. Мы спускаемся в полуподвальное помещение и оказываемся в ресторане, отделанном в средневековом стиле, – старые кирпичные стены, грубые дубовые столы, почти настоящие факелы и копии мечей на стенах. По залу ходят официантки, одетые под средневековье, они несут литровые бокалы с пивом, копченые колбаски и рульки. По ушам бьет музыка из динамиков. Кругом подвыпившая толпа хорошо одетых прожигателей жизни. Протискиваемся через хохочущих девчонок в платьях с блестками и неизменным аксессуаром – брендовыми сумками. Через мужчин средних лет, пьющих пиво из бутылок, и вечно бухающих по-черному иностранцев. Я вижу Разменного с тремя стройными девушками, явно посещающими спортзал по три раза в неделю. Они оккупировали лучший столик и, судя по их кондиции, устроили алкогольный марафон.
И вот одна из них уже что-то говорит мне на ухо: какой-то бред о том, что я потрясный мужик, и прочую херню, которую она, по роду профессии, говорит каждую ночь всем, кто оплатит ее неумолимо уходящее время. Я знаю, что ей плевать на меня, но мне абсолютно все равно, бутылка виски довела мой мозг до состояния эйфории. Сзади что-то кричит напившийся до состояния животного Лавэ. Если бы не две девушки, держащие его под руки, он бы не прошел и метра. Мы поднимаемся на скоростном лифте в квартиру, чтобы устроить там как минимум апокалипсис, в квартиру, которую я должен продать до конца недели. И как они меня убедили? Сейчас наша компания – это само воплощение деградации современного общества: женщины, которым платят за то, чтобы они слушали наш пьяный, жалкий бред, а также мы, делающие вид, что абсолютно успешны, не обладаем бесчисленным количеством комплексов современных мужчин и нам не нужно окружать себя стройными фотогеничными женщинами, чтобы поднимать свою самооценку. И только Разменный все еще пытается догнаться до нашего состояния, заливая в себя водку из бутылки.
Я открываю шампанское, предварительно прилично взболтав, и его белая пена вырывается наружу, окатив загорелую грудь рыжей красотки. Та хохочет, глядя, как пузырьки стекают с ее набухших сосков на плоский живот и тонким ручейком спускаются все ниже и ниже.
– Эй, а мне? – кричит блондинка.
Под одобряющие крики Лавэ я выливаю оставшееся содержимое бутылки на нее.
Они стоят в ряд, еле держась на ногах, все в шампанском и взбитых
