к действиям. Вдвоем с Ларисой они натаскали из колонки воды. Пока она грелась – вытащили мусор и подмели углы. Оля с Вовчиком следили за костром, устроенным посреди огорода. Маленькая Маринка работала наравне со взрослыми. Она мыла окна так, будто все свои восемь лет только и занималась этим делом.
– Ларис, можно у тебя спросить? – начала Юля, наблюдая за ловкими действиями юркой Маринки. – Что заставило тебя взять из приюта ребенка? У тебя ведь свой есть, родной?
Ларисин Вовка, шустрый кудрявый мальчик, производил впечатление вечного двигателя. Он был похож на девочку лицом, но манерами напоминал обезьянку. Лариса на Юлин вопрос усмехнулась:
– А что? Замуж выйти мне, я думаю, уже не грозит. У нас тут девчонкам не за кого выйти, а уж женщине с ребенком… Так хоть что-то полезное в жизни сделаю. Да и потом, это для меня пусть небольшой, но все-таки дополнительный заработок. Мне как воспитателю пусть немного, но платят.
– Но ведь с ней наверняка столько проблем… – вспомнила Юля вчерашнюю сцену в электричке. – Я бы никогда не смогла с чужими детьми. Это такая ответственность!
– Ничего, справимся.
К вечеру дом обрел хоть какое-то подобие человеческого жилья. Отмытые окна открыли глазу умытое дождем лицо осеннего сада – красные листья вишен, оранжевые вкрапления рябин и темную зелень листьев сирени и груши. А из кухни и веранды открывался вид на Волгу. Длинная полоса воды глянцево поблескивала со спокойным достоинством главной в России реки.
Уходя на электричку, Юля чувствовала в своей душе странные перемены. Нет, ей не стало спокойней. Но страха и тупой покорности она уже не ощущала. Юля подозревала, что новый период жизни не станет для нее легким, но он уже начинался, он неизбежен, и у нее найдутся силы его пережить. В электричке Олю быстро сморило – она уснула, а Юля пыталась распланировать свои дальнейшие действия. Сначала нужно найти грузовую машину и грузчиков. Перевезти вещи, расплатиться с хозяйкой. Для мамы даже лучше, что они с Олей станут жить в Вишневом. Она сможет гостить у них летом, спасаясь от городской жары.
Юля заехала к брату и оставила Оленьку с мамой. Возвращаясь домой, она уже по-новому смотрела на привычный глазу пейзаж.
«Это уже не мое, – отстраненно думала она, шагая мимо разрытого котлована с водой, мимо автостоянки и киосков. Она не обратила внимания на серую „Волгу“, припаркованную у песочницы, не отреагировала и на гудок. И только когда ее окликнули по имени – остановилась, удивленно оглядываясь. У „Волги“ стоял Евгений Петрович, главный врач санатория „Лесная поляна“, и переминался с ноги на ногу.
«Что-то с Наташей!» – молнией мелькнуло в мозгу у Юли, и она стремительно направилась в сторону «Волги».
Евгений Петрович выглядел не то чтобы взволнованным, скорее – озабоченным. От Юли не укрылась складка на лбу, и глаза, обычно искрящиеся природным юмором, сегодня были подернуты пеленой невеселой заботы.
