даже свояк Батах предпочел остаться на собрании.
– Трусы! Мерзавцы! Подонки!.. – ругался архонский двар, пылая гневом. – Ну, я вам это припомню!..
Дорогой к своему лагерю Кинтас даже пару раз порывался вернуться, но так и не решился. С одной стороны не позволяла гордость, с другой – стыд за проявленную несдержанность. К тому же он сознавал, что с появлением катиаров его победа маловероятна, а опозориться еще раз ему не хотелось.
– Разве собрание закончилось? – удивленно спросил Азам, увидев так быстро вернувшегося отца.
– Для меня – да. Собирайся, мы уезжаем! – велел Кинтас, не желая сейчас говорить с сыном о своем унизительном положении. – Нам здесь больше делать нечего!
А через два дня, уже находясь дома, архонский двар узнал, что собрание большинством голосов избрало малолетнего сына Патриса алдаром, а его опекуном до совершеннолетия стал Уазыр.
Глава пятая
После ухода Кинтаса его сторонники растерялись. Воспользовавшись их замешательством, Таксакису без особого труда удалось утвердить внука авхатским алдаром. Против такого решения высказались только Батах и пара хамихатских дваров, но потом они тоже присягнули на верность сыну Патриса и его опекуну Уазыру. Не принесли присягу только алгетские двары и Кинтас, с которым алхонский алдар намеревался как можно быстрее примириться.
– Я думаю, он уже сожалеет о своей горячности, – заявил Таксакис двоюродному брату, когда двор галуана, где проходило собрание, опустел. – Полагаю, нам надо помочь ему не теряя лица выйти из затруднительного положения.
– А по-моему, этого делать не стоит! – возразил недовольно Уазыр. – Во всяком случае, сейчас. Пусть он вначале раскается и извинится за свои козни и вероломство.
Однако Таксакис не послушал двоюродного брата, намереваясь покончить со всем еще до своего отъезда домой. Но оказалось, что Кинтас уже покинул Артан, поэтому алхонскому алдару пришлось действовать через Батаха. Встретившись с хамихатским дваром, он посетовал на поведение внука Уасби, предложив свояку Кинтаса стать посредником в их размолвке.
– Если в ближайшие дни он принесет присягу, мы будем считать его таким же опекуном моего внука, как и я сам, – заявил алхонский алдар Батаху. – Кинтас должен понимать, что после его ухода мне ничего не оставалось, как предложить Уазыру стать главным опекуном.
Батах согласился помочь, чувствую свою вину перед свояком, особенно за то, что не ушел вместе с ним с собрания. Таким образом, он надеялся хотя бы частично ее загладить, пообещав старому алдару немедленно выехать к внуку Уасби.
Другой проблемой Таксакиса были алгеты. Они помогли на собрании, и алхонский алдар намеревался честно выполнить данные Усану обещания. Хотя и здесь Уазыр посоветовал не торопиться, тем более что Тотреш сам предоставил повод, не приехав в Артан. Его дяде
