опекуном Уазыра, даже с урезанными правами ни в коем случае нельзя, – сильно горячась, стал настойчиво возражать хамихатский двар. – Он слишком упрям и заносчив, чтобы так просто уступить тебе власть. Предполагаю, что, став опекуном, этот мерзавец сразу же захочет уравняться с тобой в правах.
– Ну, это у него не пройдет! – заверил его решительно архонский двар. – Если Таксакис хочет, чтобы его внука избрали алдаром, ему придется урезонить двоюродного брата. Я не потерплю двоевластия.
Следующий день Кинтас, как намечал, посвятил встречам с дварами. Многие из них согласились поддержать его как опекуна сына Патриса, хотя считали, что избирать алдаром ребенка сейчас очень опасно. Такого же мнения придерживались хамихатские двары, собравшиеся в шатре Батаха. Внуку Уасби пришлось их долго убеждать, что только так можно избежать раздоров среди авхатов. Но большинство дваров так и остались при своем мнении.
К вечеру от всех этих встреч и разговоров у Кинтаса разболелась голова, и он решил пораньше лечь спать. Завтра должны были состояться похороны, и ему хотелось как следует отдохнуть и выспаться. Но только он задремал, как его разбудил взволнованный Батах. Тому полчаса назад стало известно, что двары катиаров не только отказались приехать на похороны, но и не собираются являться на собрание.
– …Ты понимаешь, что это значит?! – брызжа слюной, спросил он загадочно.
– И что?.. – поинтересовался не совсем еще проснувшийся Кинтас.
– То, что в отсутствие катиаров, чтобы стать алдаром, тебе нужна поддержка всего лишь нескольких хонских дваров. Причем их голоса у тебя уже есть!
После чего он стал торопливо перечислять имена дваров, которые обещали внуку Уасби свою поддержку. На самом деле их выходило даже больше, чем требовалось для победы. Смущало только то, что сразу после избрания ему придется столкнуться с серьезными проблемами. Особенно беспокоило Кинтаса, что сторонники сына Патриса могли вообще отказаться признавать его алдаром.
– Давай поступим так… Я не хочу прослыть в глазах Таксакиса и его сторонников обманщиком, поэтому сам не стану настаивать на избрании меня алдаром. Но и отказываться, если так решит большинство дваров, обещаю, не буду… Так что действуйте!
Глава четвертая
Похороны зятя произвели на Таксакиса тяжелое впечатление. Одно дело, когда хоронят старика, пожившего на своем веку, и совсем другое молодого – кому жить да жить. Но боги часто поступают иначе, лишая человека жизни в рассвете сил, и с этим ничего не поделаешь, приходится смириться.
Однако, несмотря на волю богов, на этот раз алхонскому алдару было как-то не по себе. Возможно, причиной тому являлась неопределенность, которую породила преждевременная смерть Патриса. Именно об этом он думал, стоя над могилой зятя и в последний раз всматриваясь в черты его лица, очищенного
