навстречу ему мастер, желая, наверное, задавить массой более стройного соперника. Однако железные объятия не нашли врага; мастер Иджомах никогда не видел: даже помыслить не мог, что соперник может двигаться так. Отталкиваясь ногами от камня, охотник изначально задал своему телу ломаную траекторию. Вряд ли в подлунном мире кто-то еще мог повторить это. Готовый обнять его Иджомах лишь своим отточенным чутьем почуял движение сбоку от себя, затем сзади, и уже не смог отклониться от локтя, который впечатался в левую сторону грудной клетки, заставляя врага безуспешно разевать рот в поисках живительного глотка воздуха.
Взбешенный мастер Дао стремительно развернулся к стоящему невозмутимо охотнику. Размахнувшись, он нанес сопернику немудреный удар правой рукой с замаха, какой можно увидеть в любой кабацкой драке. Удар, способный свалить с ног взрослого быка, встретила не менее мощная рука. Тогда Иджомах ударил левой. И тоже встретил препятствие. На несколько долгих мгновений враги замерли друг против друга. Неизвестно, прочитал ли Иджомах приговор в глазах Света?
Молодой охотник резко свел ладони. Казалось, он хотел расплющить между ними голову мастера, ударив его по ушам. Иджомах закричал, обхватив голову руками. Потому что понял, что никогда не услышит в своей жизни ни одного звука. А еще – что этой жизни осталось совсем чуть-чуть – столько, сколько отмерил ему Свет. Великий Дао наказал дерзкого, и этим дерзким был…
Свет нанес последний удар в незащищенную грудь противника – несильный для взглядов остальных, но милосердный для Иджомаха. Узнавший об этом ударе мастер Ли безуспешно пытался когда-то овладеть им. А Свет – овладел. Направленная ладонью незримая волна энергии следовала в точку, определенную охотником, и там высвобождала ее, разрывая все вокруг в клочья. И для этой энергии было все равно, что рвать вокруг себя – плоть, камень или сталь! Сейчас это был маленький комок мышц – жестокое сердце Иджомаха. Оно взорвалось внутри грудной клетки, заставив мастера подавиться на полувздохе. Так – с открытыми глазами – он и упал на том самом месте, по которому недавно топал ногой. Возмездие нашло черную душу поклонника человеческих жертв.
Свет повернулся и вышел в открытые ворота Обители. Парсы последовали за ним безмолвной толпой. Подойдя к лагерю, Свет молча сел и притянул к груди огромную голову Волка. Он отдал последний долг учителю, но не чувствовал торжества.
Мягкая ладонь опустилась на его обнаженное плечо. Свет вскочил, оказавшись лицом к лицу с Халидой. Предводительница, не говоря ни слова, сняла с груди талисман и надела его на шею охотника. Свет почувствовал знакомое тепло в груди – прямо напротив того места, где привычное место занял кругляш с изображением предка. Но… к этому теплу примешивалось другое чувство, незнакомое прежде, но бесконечно родное. И оно словно подарило ему крылья, потому что он готов был сейчас взлететь над толпой, над горами и выплеснуть в подлунный мир все те чувства, с которыми
