годы в стране не утихала гражданская война, а потом дядю казнили. Теперь весь английский двор жил в ссылке – кто во Франции, кто в Голландии. Он не знал родительских планов в отношении Отем, но что-то нужно предпринять, ибо девушка совсем созрела – и далеко ли до беды!
В день отъезда в Вустер еще до рассвета прибыл гонец. На дворе стоял октябрь, дороги еще не замело, и гонцу стоило немалых трудов уклониться от вражеских разъездов. Но он был человеком осторожным и все-таки сумел пересечь шотландско-английскую границу, откуда легко добрался до Королевского Молверна. Мрачный, с угрюмым измученным лицом, он сообщил, что привез письмо для леди Отем.
– Йен Мор! Отец послал проводить меня домой? – обрадовалась Отем. – Как мама? До чего же хорошо вновь видеть кого-то из своих!
Гонец безмолвно и, как заметил Чарлз, со слезами на глазах вручил ей письмо.
– От вашей матери, миледи.
Отем поспешно сломала печать и, развернув пергамент, пробежала его глазами. Лицо ее все больше бледнело, и наконец она с тоскливым криком прижалась к брату. Письмо, выскользнув из рук, упало на ковер. Девушка, дрожа, залилась горькими слезами.
Гонец поднял послание и вручил герцогу, обнимавшему сестру за плечи. Чарли торопливо прочел ровные строчки. Лицо его исказилось печалью и гневом.
Отложив письмо, он глухо приказал:
– Ты останешься здесь, пока не отдохнешь как следует, Йен Мор. Или моя мать прислала тебя в Англию, чтобы оберегать Отем?
– Я вернусь, как только немного приду в себя, милорд. Простите, что принес столь грустные вести.
– Отведи лошадь в конюшню и приходи ужинать на кухню. Смайт найдет тебе место для ночлега, – кивнул герцог и принялся успокаивать безутешную сестру.
– Что случилось? – охнула вошедшая Бесс, поняв, что дела плохи.
– П-папа, папа м-мертв! – всхлипнула Отем. – О, пусть дьявол заберет Кромвеля с его войском!
И вырвавшись из объятий брата, бросилась куда глаза глядят.
– О, Чарли, мне так жаль! – покачала головой Бесс. – Может, мне пойти за ней?
– Не стоит. Отем считает слабостью плакать на людях, – пояснил Чарли. – Уж такой она была с детства. И сейчас наверняка хочет побыть одна.
– Но в чем дело? – допытывалась Бесс.
– Джеймс Лесли погиб при Данбаре, защищая моего кузена, короля Карла. В его годы не следовало идти в бой, особенно если вспомнить о том, что Стюарты вечно навлекают несчастья на Гленкирк, но ты знаешь, что отчим был человеком чести. И заплатил за свою преданность собственной жизнью. Мама пишет, что приедет в Англию до наступления зимы, чтобы поселиться в принадлежащем ей вдовьем доме в Кэдби, и просит, чтобы Отем оставалась с нами до ее приезда или переехала к Генри. Мой единокровный брат Патрик Лесли потрясен смертью отца и стесняется взять на себя обязанности главы дома. Мама считает, что он скорее привыкнет, если она покинет дом и ему не на кого будет опереться. И разумеется, права.
– Но
