на траву в некотором отдалении. Тишины мне больше не хотелось, зато моя соседка вызывала неподдельный интерес. Некоторое время я колебался, не зная, как начать разговор, а потом спросил прямо:
– Hey… What are you drawing?*
* Привет… Что рисуешь? (англ.).
Девушка оторвалась от блокнота и уставилась на меня долгим пристальным взглядом, словно силясь вспомнить, где и когда мы встречались раньше. Её глаза удивительного тёмно-зелёного цвета излучали такой поток направленного в мою сторону внимания, что по спине пробежал озноб. Этот взгляд казался каким-то радиоактивным, он как будто пронизывал насквозь и вызывал свербящее желание куда-нибудь укрыться. Наконец, девушка опустила глаза и молча протянула мне блокнот.
На почти законченном карандашном рисунке были изображены каменные развалины с проросшими сквозь них гигантскими корнями, – похоже, руины какого-то древнего храма. Рисунок был красивым и даже завораживающим. Не успел я поинтересоваться, что именно здесь изображено, как девушка спросила:
– Как ты меня нашёл?
Её приятный, чуть резкий голос звучал очень эмоционально, вкладывая в этот странный вопрос сразу несколько интонаций: вопрошающую, утверждающую и требующую. Я слегка опешил и произнёс:
– А как ты узнала, что я говорю по-русски?
– У тебя на майке написано, – чуть улыбнулась она.
Я посмотрел на маленький квадратик логотипа на рукаве своей футболки и улыбнулся в ответ.
– А ты внимательная!
– Так как ты меня нашёл? – повторила она, снова окинув меня своим странным взглядом.
Я пожал плечами.
– Никого я не искал, просто хотел посидеть в тишине.
Девушка слегка приподняла брови.
– А что, вокруг не было других мест?
– Сама посмотри, – я обвёл рукой берег. Он был полностью пустым, не считая небольшой компании, сидящей метрах в тридцати от нас.
– Понятно, – отчего-то вздохнула она. – А что ты делаешь в Пномпене?
– Ещё не знаю. Я только приехал.
– Понятно, – повторила она. – А я тут уже третий день. Кстати, я Вероника.
– А я Дима. Рад знакомству! – обрадовался я.
Вероника, как и я, оказалась родом из Москвы, и тоже подолгу жила вдали от родины. По Юго-Восточной Азии она путешествовала почти год, а сюда, в Камбоджу, приехала из Лаоса. На вопрос о своих дальнейших планах она неопределённо повертела рукой, словно не желая это обсуждать.
Мы некоторое время делились впечатлениями о городе, поговорили о разнице между кхмерами, лаосцами и вьетнамцами, а потом замолчали, и повисла тишина. Удивительно, но у меня сразу возникло ощущение, будто мы давным-давно знаем друг друга, и поэтому наше молчание не доставляло никакого неудобства.
Наконец
