предмет вожделения, та сидела, как мышка, боясь шелохнуться, ни то чтобы лишний раз открыть рот. Она осознавала, что сидит перед баловнем судьбы. От него так разило лоском, шиком, просто неимоверно дорогим парфюмом, который она незаметно ловила ноздрями, вдыхая, чувствуя себя настоящей женщиной. Как игла в мозг вошла мысль: А что и я научусь женским штучкам, стану избалованной?! Голова закружилась, она чуть не сомлела, но выдержала, чтобы не показаться в глазах напротив полной дурой, обыкновенной деревенщиной.
Договорившись о том, что приступит к работе с понедельника. Инна, попрощавшись, вылетела из кабинета – опьянённая, окрылённая, несясь по коридору, словно парящая бабочка на своих лёгких хрупких крыльях любви.
В голове предательски мелькнуло: Разве такое бывает? Вот так сразу, с первого взгляда тащиться от глаз какого-то тридцатилетнего мужчинки и не иначе как «мартовская кошка», вдруг осознав, что сейчас в свои 22 года перешагнула черту из детства в зрелость.
Это придало ускорение. Домой возвращалась в буквальном смысле слова влюблённая. То ли в Москву, то ли в шефа. Но это теперь не имело значения. Запах офиса ей понравился, пахло Москвой и москвичами. Короче! «Столичный!» Его ничем не отбить, даже потоком запаха гостей и проходимцев. Мозг стучал азбуку Морзе: Ты теперь менеджер рекламного агентства…
…Оля тоже решила сделать вылазку в большущий город принюхаться, посмотреть: что и как? Правда, ей сейчас не хотелось, не учиться, не работать. Несмотря на такие выдвинутые ею весомые аргументы всё-таки поехала в Эстрадно-джазовый колледж.
По всему было видно, что сделала это не вовремя, на её лице читалась лень и вскользь тенью пробегало безразличие. И это понятно. В её-то 17 лет.
Товарищи из приёмной комиссии на визит этой милой девочки отреагировали по-своему, отказав без особо весомых доводов.
По этому поводу Оля, кажется, не расстроилась.
Единственно, что тревожило, так это реакция Олеси. Та давно мечтала стать певицей, актрисой, но как-то не сложилось. Именно поэтому она хотела бы вывести в «свет» Олю, чтобы ты заблистала в Москве «Звёздочкой».
Оля, тяжело вздохнув, бубня себе под нос, констатировала факт, что она далеко не тот материал, из которого прямо сейчас возможно сделать певицу. Вердикт комиссии, что она «сыровата» и пока у неё не найдены нужные вокальные данные был даже на её взгляд более чем основательный.
Конечно, на первый взгляд вердикт немного жестковат, но дан витиевато, справедлив. Они, мягко говоря, выгнали, сказав: «Деточка, приходите на следующий год!» При этом оговорив необходимость надлежащим образом заняться голосом. И ещё так въедливо.
Один из них! Чтобы, наверняка, отбить охоту, стать певицей, сквозь роговые очки, с сарказмом прошамкал: «Труд над собой никому не помешал!»
Это было и смешно, и обидно, даже немного страшновато. Сразу же завис вопрос:
