племени.
– Вообще-то, нет, – отвечаю я и делаю глубокий вдох. – Майя, я не уверена, что я лучшая кандидатура на…
– Пару минут назад мне позвонила Рейчел Хайнс. Надеюсь, ты уже в курсе.
От ее стола поднимаются струйки дыма. Теория Тэмсин о курении и нижнем ящике стола, похоже, верна.
– Что… что она хотела? – спрашиваю я.
– Пропеть тебе похвалу.
– Мне?
– До этого она никогда мне не звонила и не отвечала на мои звонки. Странно, не правда ли? И вот теперь позвонила сама. Очевидно – хотя для меня это новость, – у нашей аристократки имелись сомнения в отношении Лори. Какая, однако, неблагодарная особа… – Майя улыбается – правда, слегка натужно. – Извини, Флисс, дорогуша, я не хотела вымещать на тебе свое дурное настроение, но, боже мой, тут недолго сойти с ума!
Боже, какие титанические усилия Лори приложил к тому, чтобы ей удалось выйти на свободу! И теперь ей хватает наглости заявлять, что она никогда не была о нем высокого мнения… Кто дал право на такие высказывания? Как будто Лори – какое-то нахальное ничтожество, а не самый известный в стране спец по журналистским расследованиям… Она сказала, что он якобы за деревьями не видит леса; правда, она так глупа, что переврала пословицу: «Он не видит за лесом деревьев», вот ее слова… Если б не Лори, она бы до сих пор сидела за решеткой. Как вообще такое можно забыть?
Я согласно киваю. Интересно узнать, что Рейчел Хайнс сказала обо мне, но я стесняюсь спросить.
– Ты, случайно, не знаешь, где Лори? – спрашивает Майя.
– Понятия не имею. Я весь день пыталась связаться с ним.
– Он ушел. Можно сказать, хлопнул дверью. – Майя фыркает и выглядывает в окно. – Ты у меня смотри – чтобы его духу здесь не было. Он должен был проработать до пятницы. – Она наклоняется и исчезает за своим столом. Когда же появляется снова, в одной руке у нее заваленная окурками стеклянная пепельница и хорошо различимая сигарета в другой. – Никому не говори, – пытается шутить она, но ее слова звучат скорее как предостережение. – Обычно я не курю в кабинете, но сегодня…
– Ничего страшного. Пассивное курение напоминает мне о том времени, когда я сама была активной курильщицей.
Это также придает мне чувство превосходства над безвольными придурками, которые не в состоянии завязать с этим делом, – и эти слова чуть не срываются у меня с языка.
Майя делает глубокую затяжку. Такую необычную внешность, как у нее, еще нужно поискать. В некотором смысле она очень даже сексапильна. У нее потрясающая фигура, огромные глаза и пухлые губы. Но у нее напрочь отсутствует прямой угол между шеей и подбородком, который у большинства людей находится между лицом и торсом. Эта часть ее тела похожа на телесного цвета воздушный шар, втиснутый в воротничок блузки. У нее длинные темные волосы, и она носит их одинаково каждый день: прямые наверху и тщательно завитые внизу, удерживаемые красной лентой, как у куклы викторианской эпохи.
– Признайся мне, лапочка моя, – мурлыкает она. –
