потенции которой по-прежнему будут лимитироваться бедностью населения, архаичной инфраструктурой и отсутствием универсально притягательного образа этой страны за рубежом», – это уже фрагмент из книги «Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство», написанной в 2003 году.
В 2007 году Бжезинский всё ещё не готов признать в Китае глобального игрока. Более того, в одном ряду с Китаем американский стратегический тактик неоднократно упоминает Японию: «Китай быстро поднимается как доминирующая держава на Дальнем Востоке, но у него есть противник, которым является Япония, и всё ещё не ясно, каким образом Китай разрешит основное противоречие между свободным экономическим развитием и бюрократическим централизмом его политической системы». В другом месте: «финансовый кризис в Азии заложил основу для возникновения восточноазиатского регионального сообщества, характер которого будет определяться либо доминирующей ролью Китая, либо конкуренцией между Китаем и Японией».
О дивный новый многополярный мир: стратегическое прозрение
С момента выхода книги «Ещё один шанс. Три президента и кризис американской сверхдержавы» до появления «Стратегического взгляда…» прошло менее пяти лет, но оценка Бжезинским ключевых вопросов изменилась кардинально: уже с первых страниц великий стратег всерьёз задаётся вопросом: отберёт ли Китай у Америки ведущую роль на мировой арене к 2025 году? Он признаёт, что на момент написания книги «мало кто видит Евросоюз серьёзным политическим игроком в ближайшем будущем, и господствующее положение Америки на мировой арене тоже под вопросом».
Что же успело измениться? Неужели дальновидный стратег Бжезинский проспал возникновение многополярного мира? Он ещё во введении отмечает, что нынешнее положение США – непростое и тезис об их упадке становится «интеллектуально модным». Тем не менее, такого рода пессимизм не является новым. В течение XX века, который, по мнению великого стратега, справедливо называют «веком Америки», имело место несколько моментов, когда у скептиков возникало беспокойство относительно её безоблачного будущего. Примеры: запуск спутника СССР («американцы стали волноваться за свои перспективы как в мирном, так и в стратегическом противоборстве»); Вьетнам, когда, по утверждению Бжезинского, «советские лидеры с уверенностью предсказали крах Америки».
Были не только скептики, но и безудержные оптимисты. Они появились после 1991 года, когда стало казаться, что «как и двадцатый, двадцать первый век предназначен быть американским». Им вторила академическая среда, предсказавшая «конец истории» (Ф. Фукуяма. – Прим. С. Т.) и провозгласившая победу одного типа общественного устройства (западного) над другим. «Победа либеральной демократии была названа не только решающей, но и финальной. Очевидность того факта, что либеральная демократия расцвела именно на западе, подразумевала под собой предположение, что отныне Запад будет определять
