назло, распахнулась дверь четыреста пятой. Наверное, им Женечка, гад, сказал.
– Влад!!! – заорали в один голос Герка и Линичук.
И пришлось взять сумочку.
… А все тетрадки в ней оказались в жирных пятнах: один макдональдсовский пирожок выпал из своей картонной коробочки с нарисованными вишнями. Хорошо хоть, не взяла конспект у Русланчика… С горя надкусила пирожок: гадость!.. может, потому что холодный.
Переоделась в тигровый халатик и вышла на блок. В четыреста восьмой было закрыто: ну ладно, вы мне еще попадетесь, стервы! Из-за дверей четыреста пятой гремело что-то разноголосое и под гитару. Бедный Женечка. Но так ему и надо.
А Владичек еще пожалеет.
Я поднялась без лифта на шестой этаж и постучалась в шестьсот одиннадцатую. У Вовика сидели двое пацанов, но при виде меня он сразу предложил им погулять.
– Ну что, Натаха, опять скучаешь? – сказал Вовик, спустил с моих плеч воротник тигреночка и умело расстегнул на спине бюстгальтер.
Вовик – солнышко. Жалко, что не местный.
Георгий, 33 года
Голос в трубке был хриплый, содранный, будто кожа:
– Мне очень нужно с тобой поговорить… Нет, по телефону – никак… Приезжай… Очень нужно, понимаешь?…
В паузу пробился какой-то чужой разговор, затем коротко пикнуло: звонивший говорил из автомата. Но ведь у него еще месяц назад была казенная мобилка… названивал, хвастался. Значит, снова уволили с работы. Черт возьми. Георгий вздохнул:
– Хорошо. Завтра попробую вырваться. Где встретимся?
…– Кто это? – крикнула с кухни жена.
– Мне, один приятель, – отозвался он. Если Светка узнает – точно закатит скандал, запрещая ехать в город «на пьянку к этому алкоголику». Зачем лишнее сотрясение воздуха?
Георгий вышел из сеней на крыльцо. Было еще совсем светло: как-никак, начинается весна. В воздухе облачками зудели мошки, с соседского огорода за плетнем несло запахом известки и навоза. Старый вяз посреди двора неизвестно когда успел взорваться коричневыми сережками. Кстати, мальчишки уже замучили просьбами повесить качели… а жене он обещал на эти выходные побелить деревья в саду – вон, у дяди Коли уже все побелено. Ну да ладно. Выехать в субботу рано утром, первой электричкой, к вечеру вернуться, а в воскресенье…
Еще диктанты четвертого класса. И контрольные изложения шестого. Вот так всегда – откладываешь до последнего, на те же выходные… он негромко выругался. Ничего не поделаешь: надо прямо сейчас садиться и проверять. И что-нибудь придумать для Светки: зачем он, собственно, ни с того ни с сего срывается в город. Сказать, что в райцентр. Если заикнуться про столицу – без свары не обойдется…
– Дядь Гера! – донесся из-за плетня писклявый голос. – А я ту книжку уже прочитала. Можно еще попросить?
– Цыть, малая! – гаркнул на дочку дядя Коля. – Думаешь, учитель их печатает?… ну-ка, марш в хату! Как здоровье, сосед?
– Не жалуюсь, –
