великой радости временной «мамаши», ребенок совершенно не капризничал и вел себя, как настоящий мужчина. Совсем недавно его накормили до отвала и поменяли памперс. По этой причине он чувствовал себя совершенно счастливым и крепко спал.
Катя взяла в руки книгу и устроилась на диване. Подложила под голову подушку и принялась читать. Просмотрев одну и ту же страницу раза три, но так ничего и не поняв, Катя отложила книгу в сторону. Мысли в ее голове то расползались в разные стороны, то снова лезли друг на друга. Не давало покоя ощущение, что она что-то делает неправильно. Эх, нужно было послушаться Ирину и пойти в милицию! Сдать ребенка под защиту государства, пусть сами разбираются и охраняют его. Но любопытная натура борзописца предчувствовала некий сенсационный материал, и поэтому Катерину раздирали сейчас два совершенно противоречивых чувства. Спрятав мальчика у себя, Катя взяла на себя огромную ответственность и далеко не была уверена, что не уголовную!
«Вдруг Иринка права и мальчика похитили у родителей? Доказывай тогда, что я не соучастница, – размышляла Катя. – О том, что мне подкинули мальчика, не знает никто, кроме Ирки. Значит, мне запросто могут пришить похищение, и доказать я ничего не смогу. Хотя почему не смогу? У меня же есть письмо няни… И где мне эту няню искать? – нахмурилась Катя, но потом махнула рукой: – Что я раньше времени паникую? Вот пройдут обещанные мне двое суток, и, если ничего не произойдет, тогда и буду думать», – пришла почти к утешительному знаменателю Катя и временно успокоилась.
Ночью ребенок дал Екатерине «прикурить» по полной программе. Он категорически отказывался лежать на кровати и постоянно капризничал. Затихал он лишь тогда, когда девушка брала его на руки и начинала ходить по комнате. Он тут же закрывал глазки и чмокал пустышкой, но, как только Катя осторожно укладывала его на кровать, малыш тут же принимался сначала хныкать, а потом орать, постепенно «набирая обороты».
– Господи боже! – ворчала девушка. – Что это такое в самом деле? Что тебе нужно, маленький капризуля? Сухой, сытый, чего же тебе не хватает? У меня уже руки отваливаются таскать тебя. Ты вон какой бутуз, толстенький и тяжелый, – глядя в голубые глазки мальчика, говорила Катя.
Она и пить ему давала, и пробовала накормить, но ребенок выплевывал смесь, которую она налила в бутылочку, и принимался за старое. Только уже под утро ребенок успокоился, и девушка, не веря своему счастью, наконец смогла прилечь. Едва она уснула, как прозвонил будильник. Было шесть утра, время, когда нужно было кормить ребенка. Продирая глаза, Катя сползла с кровати и поплелась на кухню, чтобы развести и налить в бутылочку детское питание. Чуть не уснув снова прямо у плиты, Катя проворчала:
– Да, мне кажется, этот опыт навсегда отобьет у меня охоту иметь детей. Никогда не думала, что с ними может быть так тяжело.
Когда детское питание было готово к употреблению, девушка прошла в комнату и, поставив бутылочку на стол, поменяла ребенку памперс. Тот недовольно попискивал, требуя пищи.
– Сейчас,
