нечего. Даже сковородка и та сияла первозданным блеском. Ванна была последней цитаделью для ее кипучей натуры. «Тебе бы ребятишек дюжину!» – говорила ей бабушка. Но ни ребятишек, ни мужа в Любочкином поле зрения не наблюдалось. А годы уходили.
Впрочем, все относительно – успокаивала она себя. Иной рыдает над томиком Пастернака, другой часами убивается из – за потерянного рубля. Ей же сейчас хотелось плакать, потому что позвонил ее давний друг и сказал, что не придет, что у него дела. А по Любочкиным представлениям у человека не может быть никаких дел, когда его пригласили на день рожденья! Конечно, Мишка чудак, и с такими мелочами не привык считаться.
– Сколько наготовила! – сказала она, стягивая косынку на затылок и открывая роскошные каштановые волосы над изящным лбом.
Любочка оглядела стол, где стояли и селедка под шубой, и салат с шампиньонами, и даже запеченное на вертеле мясо. Подумала, что есть самой придется три дня.
С Ромашкиным они познакомились при самых романтических обстоятельствах – он ее спас от хулиганов. Это случилось в прошлом году, и с тех пор их отношения застыли на уровне вежливой приветливости.
Девушка, как водится, после чудесного спасения незамедлительно влюбилась в Ромашкина. Он, напротив, не слишком баловал ее вниманием.
Никому бы не призналась Любочка, но именно на день рожденья она возлагала свои тайные надежды. Потому и никого не позвала. А он даже не пришел! Обидно просто.
Любочка вытерла пот со лба тыльной стороной мокрой ладони и села прямо на пол возле ванны.
Она увидела свое отражение в зеркале и сказала вслух:
– Странное дело, вроде бы ничего! Почему же не везет?
– Да потому что дураков выбираешь! – тут же сердито ответила она сама себе недовольным теткиным голосом. – Вот что ты в этом Мишке нашла? Вечно молчит, слова из него не выдавишь. Зарплата маленькая. Да он и жениться – то вообще не собирается! И что у него за дела такие срочные появились именно в мой день рожденья?
– Ну, все! – рассердилась Любочка опять же на себя. – Чистить больше нечего! Пойду и погуляю! – эта фраза прозвучала даже как бы с угрозой, потому что гулять одной ей приходилось не часто.
Она решительно тряхнула густыми кудрями и встала, снимая с себя резиновые перчатки. Переодевшись в темно – зеленый брючный костюм, который, как она знала, выгодно подчеркивал ее фигуру, Любочка вышла из дому и направилась к троллейбусной остановке. Вскоре подошел ее 25-й, и женщина вошла в салон. Почти пустой в это позднее время. Троллейбус тихо катился по Покровке, как будто сам по себе.
Стояли невесомые майские ночи. Глядя в окно на узкие улочки, Любочка задумалась и не сразу поняла, что могут выяснять три активные женщины в столь поздний час.
– Плати сто рублей! Сто рублей, иначе не выпустим! – твердила мужеподобная дама с короткой стрижкой.
– Не буду я платить! – сопротивлялась пассажирка без билета, которую бдительные контролерши
