вот лихач баба!
Однако дьяка больше привлекала крепкая водка в больших чарках на серебряном подносе. Опрокинув чарку, он удовлетворенно крякнул и только тогда откликнулся:
– Водка точно такая, как и хозяйка.
Федосья сделала вид, будто не слышит, и обратилась к священнику:
– А почему Вы, батюшка, не привели к нам татар? Мы б их тоже угостили. Для гостей у нас всегда место за столом найдется. Как и пуля для ворога. Ведь они ехали как гости.
– Испугались они, увидев ваших молодцев. Куда же – такие орды! А почему это хозяина не видать?
– Поехал в Киев угодникам помолиться.
– Я туда тоже заеду, надобно поклониться святым местам. А потом домой. Знаете, миновав степи, подъехал к вашим селам, и уже почувствовал себя дома. Поверите, вот был у татар, они нас встречали и провожали неплохо, а все как-то не то.
– Мы у татар себя тоже никогда спокойно не чувствуем. Не были они нам друзьями и не будут. Стоит нам хоть немного глаза от юга отвести – они тут как тут. Вот вы говорите, что почувствовали себя у нас как дома. Я думаю, что это не только потому, что отсюда Вам ближе к Москве. Люди наши близкие друг другу. И вера у нас одна, и говорим похоже, и живем одинаково.
– Татары часто набеги делают? – спросил дьяк.
– Каждое лето. Трудно нам бороться против них. К тому же под боком шляхта. Тоже сосед не верный. С первого дня как поселились мы тут, зубы на нас точат.
– Да, против двух таких врагов нелегко устоять, здесь помощь нужна, и немалая помощь.
Священник Лукьянов беседовал с Федосьей и мысленно сравнивал ее с боярскими и княжескими женами, которые весь век проводили в своих теремах. Здесь на Украине он наблюдал такое уже не впервые: жена в отсутствии мужа перенимала власть и успешно заменяла его во всех делах.
Казаки угощали стрельцов водкой, варенухой, медом, а те дарили им всякие заморские диковинки.
Вечером старшие казаки и стрельцы собрались возле шинка, а молодые, взявшись под руки, двинулись по улице на околицу, где гуляли девушки. Почти до самого утра слышались песни и веселые голоса.
Лукьянов гостил два дня. Потом казаки проводили его до Днепра.
XLII
На обратном пути Лукьянов встретил Палия. Полковник возвращался из Киева невеселый. Снова тот же ответ Москвы, что сейчас принять Правобережье под свою руку Россия никак не может. Палий просил разрешить ему поселиться в Триполье. Это поселение Москвы, но не позволили. Было подозрение, что это козни гетмана Мазепы – боится он, что если произойдет объединение Левого и Правого берега, то гетманом переизберут Палия.
Однако Палий не терял веры в то, что наступит удобный момент и Россия непременно даст согласие на присоединение Правобережья.
Предлагала ему Москва по-прежнему переходить со старшиной на Левый берег. Но Палий твердо стоял на том, что не может оставить людей врагу на добычу. Он
