станутзаклятые враги —
друзьями детства…
Твой фотоснимок
мы подретушируем.
В усталые глаза
добавим бодрости.
Чуть-чуть подтянем губы
(так – решительней).
Исправим лоб
(он был
не в той пропорции)…
Итак,
ты жил.
Ты презирал богатство.
Читал газеты,
плача и ликуя…
Твоя жена
(приходится вторгаться) —
немножечко не та…
Найдем другую…
– Зачем другая
мертвому?!
– Все правильно…
– Я протестую!
Слышите?!
– Помалкивай!
И кстати, знай:
для живости характера
ты увлекался
теннисом и марками…
– При чем тут теннис?!
– Объясняем вкратце:
считай его
побочным сверхзаданьем.
Сейчас проходят игры.
Кубок Наций.
А мы пока что
в теннисе
не тянем…
Теперь ты чист
идейно
и морально.
Переосмыслен.
Виден издалёка…
Был худосочным?
Стал
почти Гераклом.
Злопамятным?
А стал
милей теленка…
Теперь ты
на трибунах и эстрадах!
теперь ты —
как Аллах
для правоверных.
Теперь твои портреты
на тетрадях,
на клюкве в сахаре
и на конвертах!
Ты —
идол.
Ты —
безумие повальное!..
Твой бюст переходящий
заслужила
во всепланетном
гранд-соревновании
седьмая
пионерская
дружина!..
Твои черты становятся разбухшими.
Возрадуйся,
что ходишь в призовых!..
…А знаете,
мы тоже
были будущими.
Не надо нас придумывать.
Живых.
Я – как город.
Огромный город.
Может,
ближний.
А может,
дальний…
Города
на приезжий гомон
поворачиваются площадями.
Поворачиваются,
охмуряют
главной улицей,
главной набережной.
Речкой —
будто хвостом —
виляют.
Рассыпаются
в речи набожной.
В них тепло,
торжественно,
солнечно!
Есть
Центральный проспект,
а поблизости:
Площадь Юмора,
Площадь Совести.
Дом Спокойствия,
Дом Справедливости…
А дома —
просторны,
дома —
легки.
Все продумано.
Целенаправленно…
Я – как город.
Но
