инквизиция. Нельзя выставлять обнажённое женское тело на показ грубой, верующей толпе. Хотя именно эта картина писалась только для себя. И Даная на многие годы прячется в подвал. Проходят столетия, человечество, наконец, осознаёт величие картин Рембрандта, и «Данаей» уже любуется весь мир. А сама она украшает один из величайших музеев мира – Эрмитаж. Но средневековое проклятье настигает её уже в двадцатом веке и слуги инквизиции в образе диких варваров и вандалов режут дочь Акрисия ножом и обливают серной кислотой.
Красавица Даная снова прячется на многие годы. Плачет она, плачет культурный мир, плачут реставраторы. Двенадцать лет над картиной бьются лучшие умы и руки.
И во т вспыхивает миг, когда картина снова оживает перед человечеством. Не сомневаюсь, что подобные мгновения – такая же редкость, как вспышка сверхновой звезды, да и увидать это уникальное явление смогут очень немногие. Нам посчастливилось созерцать всю эту красоту и снять её на камеру от первого мгновенья до последнего. Ведь никто не знает, что может произойти завтра или через век. А средние века – вот они, льются из всех телевизионных каналов. Гадалки, колдуны и экстрасенсы. Средневековая ересь стала нормой нашей жизни. Астрологи, как во времена Джордано Бруно и Галилея несут в умы наших людей инквизиторскую ахинею, а люди верят. И кто знает, не случится ли повторение дикого прошлого, и на Дворцовой площади, как четыреста лет назад на площади Цветов в Риме, запылает костёр, сжигающий нового Джордано, а, наглотавшись смерти, разъяренная толпа бросится громить красоту человеческой цивилизации. И не дай Бог, повторить нам «подвиг» Ирака, который в одну ночь разграбил все свои музейные ценности. Теперь иракцы любуются льющейся кровью, а их сокровищами любуются американские коллекционеры, смеясь над чужой человеческой глупостью. Так что, упасть в средние века можно в любом веке.
Ладно, не будем о мрачном…
Итак, в один из летних дней, конца девяностых, нам сообщили, что Эрмитаж посетит Президент страны – Борис Николаевич Ельцин. Для нас это было обычным явлением, в отличие от явления Христа народу, и мы приступили к отработанным до мелочей, но не сложным мероприятиям, по подготовке аппаратуры, которая будет стоять рядом с первым лицом государства. Это первое лицо брало под патронаж Государственный Эрмитаж, и в Большом Тронном зале намечалось подписание сего важного документа.
Для нас, озвучивание подобного мероприятия – ерунда, а вот для руководства музея, протокольной команды Президента да его личной охраны, любой визит – дело не шуточное. Начну с того, что люди, подобного ранга, попадают в Эрмитаж не как все: через двор, а дальше по Иорданской лестнице и вперёд – по залам. Нет. Хотя… случается и такое. В музее есть несколько дверей и ворот, через которые можно войти внутрь дворца. Через одни входят посетители, через другие – сотрудники. Въезжают машины и заходят иностранцы. Однажды, в маленькую дверь вбежали
