не пошел на второй этап Великого делания: это слишком опасно и может нарушить мировое равновесие. По крайней мере, если бы камень второй ступени был у них, крестоносцам никогда не удалось бы одержать победу.
В ночь перед падением крепости Монсегюр – последнего оплота катаров – по распоряжению Верховного магистра группа его наиболее близких учеников по тайному ходу вывезла часть сокровищ и реликвии, а затем доставила их в Гималаи. Это была последняя воля Магистра: реликвии должны были вернуться туда, откуда пришли, – в Шамбалу или, если не удастся найти эту таинственную страну, куда-то поблизости, в надежное место, и храниться там до лучших времен, когда человечество будет способно принять великий дар Небожителей. Все это, как выяснилось позже, катарам удалось осуществить.
Большую часть золота, которую маленькая группа, естественно, не могла с собой вывести, магистр уничтожил в последнюю ночь осады Монсегюра, когда главные реликвии были уже вывезены. С помощью философского камня первой ступени можно создавать золото, но можно, зная таинства метаморфоз элементов превратить его в первичный элемент – протил, который выглядит как обычный пепел, что и было сделано. Поэтому крестоносцам не удалось обнаружить легендарные сокровища катаров.
Теперь вернусь к моей экспедиции. Пересказывать ее во всех подробностях нет смысла, о подобных путешествиях можно прочитать в дорожных дневниках любого великого путешественника – того же Марко Поло… Опишу только последний этап нашей экспедиции, когда нам все же удалось обнаружить пантеон.
Итак, мы прибыли на Тибет, наняли проводников и двинулись на поиски нужного нам монастыря, затерянного в высокогорье. К тому времени мы уже знали, что монастырь разрушен и никаких монахов там нет, но, тем не менее, деваться было некуда, нам нужна была отправная точка для дальнейших поисков. Была и еще одна причина, но об этом чуть позже.
Что сказать тебе о горных красотах, которые открывались нам каждый день? Ничего более величественного я не видел в своей жизни, но, когда видишь эту красоту многие месяцы и годы и когда среди этой красоты от голода, холода и болезней гибнут твои товарищи, она уже не радует душу и становится проклятьем. Волей-неволей начинаешь тосковать по нашим скромным прусским холмам и мягкому климату. Через много месяцев после того, как мы вступили на землю Тибета, по узким горным тропам, в течение столетий прорубавшимся монахами здешних бесчисленных монастырей, нам удалось добраться до места, указанного на карте, и убедиться, что местные жители не обманывали. Монастырь действительно был разрушен до основания, и, после того как мы разобрали обломки и проникли в заваленные кладовые, ничего, кроме скелетов и битой посуды, обнаружить не удалось: все было похищено монголами либо истлело от времени.
Но у меня в запасе был еще один способ – магия,
