именем Бонпо-Будда).
– Йогой? Смотря, что ты понимаешь под этим словом, – удивленно посмотрела на него Аня. – В индийских традициях – нет, но наука Живого мира, которой обучал меня Варфуша, тоже в каком-то смысле можно назвать йогой.
– Нет, – покачал головой Андрей, – я имею в виду хатха-йогу, то чем ты занималась с Варфушей – это нечто синтетическое, использующее методики и Раджа, и Кундалини, и Сахаджа, и Крийя, и Лайя йоги, – в общем, все то, что охватывается четырьмя верхними ступенями восьмеричной йоги Патанджали: Пратьяхара, Дхьяна, Самадхи, – Андрей сам удивлялся тому, что говорил.
Девочка покачала головой:
– Никакой физической йогой мы с Варфушей не занимались, Варфуша вообще не говорил ни о какой йоге.
– Так вот, – продолжил свою мысль Андрей, – все это я сказал тебе не для красного словца, чтобы похвастаться своими новыми знаниями. Я понимаю, что получил их неведомо откуда, и возможно и не заслужил этого дара, ведь люди постигают какую-то науку годами, изучая литературу и ставя всякие эксперименты. Тем не менее, в какой-то степени мое преображение можно объяснить феноменом информопакета, который я непонятным образом получил: просто кто-то могущественный передал мне, таким образом, свои знания и все. В этом случае нет ничего удивительного в том, что мне кажется, будто я занимался йогой, хотя на самом деле никогда ей не занимался. Это-то хоть как-то гипотетически можно объяснить, но как объяснить это…
И тут Андрей с необъяснимой уверенностью завязался в такую асану самой высокой категории сложности, что ему бы позавидовала любая цирковая актриса, выполняющая номер «женщина-змея», и наверняка если бы начать освоение этого трюка с раннего детства, когда связки наиболее эластичны, все равно на освоение такой позы потребовалось бы несколько лет ежедневных многочасовых тренировок, которых, разумеется, не было. Через полминуты Андрей развязался, встал на ноги и, хоть и растеряно, но с некоторым торжеством посмотрел на девочку.
– Как такое могло произойти? – спросил он слегка прерывающимся от напряжения голосом.
Казалось, и Аня была крайне удивлена увиденным, хотя до сегодняшнего утра казалось, что удивлять – это исключительно ее прерогатива. Она в крайнем замешательстве покачала головой.
– О таких вещах я не слышала, – сказала она растеряно, – по-видимому, это действительно необычный информопакет. Дело в том, что я не знаю, как овладение наукой живого мира происходит у других людей, я никогда не занималась в группе, и ты первый с кем начала заниматься я сама, но элементарный здравый смысл указывает на то, что феномен, произошедший с тобой совершенно уникален. Очевидно, остается предположить, что в том информопакете, который ты получил, содержатся не только знания; содержание его трансформировало не только твои органы чувств и тонкие
