и исполнителем, и жертвой в данном случае будет один и тот же человек – Дэнни Рочерс.
Тебе надо было уходить из «Галактик экспресс» сразу же, как уволили Старика, вдруг сказал я себе. Все неприятности начались именно с того дня. Они высосали из тебя силы, оставив сейчас один на один с твоим дружком. Надо было уходить. Не дожидаясь очевидного – пока на место Старика не пришел Молодой Имбецил. Смена главного редактора при любом раскладе – не шутки, а если исход процесса предсказуем, то зачем нужно подставляться? Вот и получил…
Я вспомнил маленькие и белесые, узко посаженные глаза Молодого Имбецила.
– Мистер Рочерс, завтра вы отбываете на планету Кара-Шки. Задача репортаж о строительстве канализационных стоков в Центральном регионе.
– Лететь далеко?
– Это в созвездии Девы. Всего неделя полета на пассажирском лайнере третьего класса.
– А почему не на «Гипер-люксе»? Я мог бы быть на месте уже завтра!
– Редакция не может оплачивать билеты на гиперлайнеры, когда речь идет о репортаже про канализацию. Тем более, у вас, как я знаю, есть собственный небольшой, но скоростной звездолет. Если вас что-то не устраивает, воспользуйтесь им.
– Я боюсь, что он там измажется… Как, вы сказали, называется планета? Кака-шки?
– Кара-шки, мистер Рочерс. Вы свободны.
Да…
Молодой Имбецил ненавидел меня еще с тех времен, когда после университета проходил практику в редакции. Я был его наставником и искренне хотел сделать из него толкового журналиста. Искренне. Но задача оказалась мне не по зубам. Никому она была не по зубам. Бедный парень не мог связать и двух слов. Вернее, он мог, он связывал их, но как он это делал! «Одеть пальто» – невиннейшая из его ошибок. Самое интересное, что он не понимал кривого смысла создаваемых им перлов, и, несмотря на долгое и вдумчивое растолковывание очередной ошибки силами всего журналистского корпуса «Галактик экспресс», воспроизводил их снова и снова.
Я, наверно, паршивый педагог, потому что как-то нарисовал ему это самое его «пальто», «одетое» в куртку и теплые шаровары. Он усердно изучил рисунок и ничего не понял. Даже не обиделся. Он…
Но достаточно. В общем, там, где дело касалось работы со словом, он обнаруживал изумительную бездарность, а когда немножко поднабрался опыта и осознал эту свою бездарность в полной мере, выдал совершенно непредсказуемую реакцию.
Он возненавидел меня, своего учителя. За то, что я могу, а он – нет.
За то, что я есть.
Все бы ничего, мне от его отношения было не холодно и не жарко. Тем более, что практика его однажды подошла к концу, и он исчез из моей жизни. Все бы ничего, если бы Молодой Имбецил не был сыном Хозяина.
И после того, как усилиями папаши Старик был уволен, не занял место главного редактора.
Молодой Имбецил взошел на царствование полгода назад, и эти последние
