Меня все еще мучили страшные сны о той ночи, когда загорелся паб, а я заблудился в лесу. И когда вернулся другой кошмар – тот самый, что не давал мне покоя с тех пор, как я был маленьким, – я снова проснулся, дрожа всем телом и с бьющимся сердцем. Но вместе с тем я начал понимать, что большинство людей все-таки хорошие. И хотя Джордж по-прежнему был моим любимчиком, не он один умел быть добрым и ласковым.
Когда я жил в пабе, то выходил в деревню лишь за компанию с Джорджем, если не хотел сидеть дома и скучать в одиночестве. По соседству с нами жили другие кошки, и, бывало, мы встречались у черного входа в лавку – там, где стоят мусорные баки. И вот, через день или два, когда Сара ушла, оставив меня одного, я решил, что уже оправился от потрясения, вызванного пожаром, и вполне способен прогуляться по деревне без сопровождения.
Я направился прямиком к магазину и заглянул за угол, но, увы, никого из моих кошачьих друзей там не оказалось. Мне не терпелось поведать им о том, как я героически спас своего хозяина, не говоря уж о побеге от лиса и моем нападении на злого мальчишку. Пусть кто-нибудь попробует после этого назвать меня трусом! Скоро они все изменят свое мнение обо мне! Но, видимо, придется рассказать им об этом в другой раз.
Я вернулся на улицу и заметил около лавки двух женщин. Они везли эти штуки на колесиках (люди называют их колясками) и пытались вести разговор, но им все время мешали вопли и мяуканье, которые раздавались из этих штук.
– О, смотри, – сказала одна из женщин. – Это же Оливер, кот Джорджа из паба. А мы-то думали, что с ним стряслось. Надеюсь, он не на улице теперь живет?
– По нему не скажешь, – ответила ее подруга.
– Точно. Хорошо, если кто-то взял его к себе. За тобой кто-то присматривает, Оливер?
– Да, – ответил я. – У меня целых две пары приемных хозяев, спасибо за беспокойство.
Но, разумеется, они не понимали по-кошачьи и поэтому, взглянув на меня, продолжили свой разговор. А говорили они о том, как жаль, что собрания молодых мам больше не проводятся.
Я пошел к парку, надеясь встретить там своего приятеля Полосатого и других котов. Но вместо них увидел еще одну женщину с коляской. Это была Хейли, та самая, что приходила к Саре в гости со своим младенцем Джеком в день моего героического сражения с Майклом Поттсом. Она сидела на скамейке, держала коляску за ручку и смотрела на землю. А когда я подошел, подняла голову и произнесла:
– О, привет, Оливер. – Но голос у нее был не слишком-то радостный.
Я запрыгнул на скамейку с другой стороны и промяукал «привет», но Хейли лишь вздохнула:
– Тоже гуляешь один?
Странно, подумал я, ведь она-то была не одна, а с Джеком. Но, видимо, ей просто хотелось поговорить со мной, хотя я был всего лишь котом. Она продолжала:
– Как бы я хотела видеться со своими друзьями с работы, Оливер! Не надо было увольняться… но как бы я тогда справилась? Как бы ездила в город, работала и ухаживала за ребенком, откуда
