не Мара. Вернее, не настоящая Мара. Подделка, причем не самая удачная. Такую можно изготовить практически в домашних условиях, имея минимум подручных средств. Кроме того, материал, из которого она сделана, далеко не бронза. Так что это не та Мара, которую я видел на аукционе. Статуэтка стоит от силы шесть сотен, и то рублей.
Мы с Архиповым стояли, словно сраженные молнией. Я-то думала, что запросто разобралась с делом, за которое получу небольшие, но вполне заслуженные деньги.
– А вы уверены, что настоящая статуэтка была? – спросила я, надеясь найти хоть какую-то зацепку.
– Абсолютно уверен. Так же, как сейчас уверен в том, что вижу вас, – заверил меня Стрелецкий.
Гробовская стояла перепуганная насмерть и смотрела на нас непонимающими глазами.
– Элеонора Наумовна – заговорила я, подойдя к вдове, – понимаю, вас сейчас это совершенно не интересует, но дело в том, что статуэтка ценою в несколько тысяч долларов пропала из кабинета вашего мужа. И мне, как частному детективу, нанятому господином Архиповым, придется заняться этим делом.
– Да-да, конечно… – торопливо проговорила женщина. – Тогда, наверное, нам лучше пройти в комнату. Тут все слишком о нем напоминает…
Ничего плохого в этом не было, и мы все устроились в гостиной, приготовившись терпеливо выслушать рассказ Гробовской, сколько бы он ни продолжался.
– До того, как вы, Танечка, вчера пришли к нам, произошло много всего. И неприятного в том числе. С самого утра к Витольду Модестовичу пришел его ученик и помощник Данила, вместе с которым они занимались реставрацией и еще какими-то делами. Я в их дела никогда не вникала и старалась не мешать супругу. У нас было так заведено. Работа у мужа сложная, требующая большой сосредоточенности. Когда они работали, из кабинета пахло краской и растворителем, поэтому я уходила в кухню готовить обед, чтобы не дышать всякой гадостью. Около одиннадцати часов пришли еще двое мужчин. Один – Игорь, жених Инги, дочери супруга от первого брака. Витольд Модестович давно разошелся с матерью Инги, но добрые отношения с дочерью поддерживал всегда. Инуля к нам часто приходит, вежливая девочка. У нее и комната тут раньше была. Теперь, правда, она закрыта – Инга живет с матерью и собирается замуж.
Я по ходу рассказа Элеоноры Наумовны делала кое-какие заметки в блокноте. Это обычно помогает, когда по прошествии какого-то времени начинаешь сопоставлять записи. Но тут решила сделать перерыв, поскольку описание родственных отношений показалось мне лишним. Но вот хозяйка снова вернулась к сути:
– Второго мужчину я никогда раньше не видела. Нет, и не просите вспомнить, я точно знаю – он никогда не бывал у нас. Даже представления не имею, кто он и кем приходится мужу. Скорее всего, тоже коллекционер, клиент. К Витольду Модестовичу другие люди и не ходят. И вас, Таня, я за антиквара приняла, – рассказчица сделала паузу. – Потом все прошли в кабинет. А Данила даже не выходил, как зашел еще утром, так и оставался в кабинете. Он прилежный, супруг никогда
