ему послышался чей-то слабый стон. Антон вздрогнул.
– La la la la la la la la la la, – уже тихо закончил он и прислушался. Чей-то жалобный, негромкий то ли стон, то ли плач доносился из дома. Будто кто-то маленький плакал. «Ребёнок? Откуда в таком месте ребёнок? Может, кошка забралась туда и не может вылезти? Не, ну не могло же мне показаться…»
Антон обошёл здание, продолжая негромко напевать:
– Dulunga lu menadzi hafanana
Hanana kukanela shalalala…
Плач стал слышен ближе. Значит, не показалось, но так что же это?!
– Whenna naumija hafanana
Hanana kukanela shalalala…
Он оказался возле дома.
– Hey! Whake you dayuda ulungu… hafanana…
Антон подтянулся и перелез через бетонную балку в проём окна. И оказался в тёмной сырой комнате.
Здесь никого не было.
– Whake you di… – начал было он и осёкся: каким-то уж очень громким эхом отозвалось хмурое здание на его голосок.
Стон доносился откуда-то из-за стен. Антон вздрогнул. Он не верил в привидения, только немного боялся темноты, но здесь ему стало не по себе. Он оглянулся назад и… торопливо вышел в коридор. Если что – убежать он всегда успеет.
– La la la la la la la la la la la, – прошептал он.
Коридор – длинный проход вдоль здания. В некоторых комнатах виднелись разбитые стёкла. На полу валялись крошки бетона, сухие листья, виднелись окурки и какой-то мусор. Плач стал ближе и, кажется, доносился из «комнаты» в конце коридора. Но когда Антон оказался возле неё, то кругом стояла тишина. Было только слышно, как он осторожно переступил кроссовками. Посыпалась штукатурка в проёме стены, и вновь стало тихо. Ему стало страшно, и он побыстрее вошёл в комнату.
Она была пуста.
Только на полу валялись сломанные ящики и какие-то тряпки. В углу комнаты стояли ящики с бутылками. И ни души! Антон обернулся и с замирающим сердцем внимательно осмотрел помещение. Слабый свет проникал через грязные разбитые стекла, но его было достаточно, чтобы увидеть ещё один маленький закуток в углу комнаты возле входа, отгороженный куском брезента. Там, в закутке, кто-то очень тихо всхлипнул. Антон шагнул и отодвинул ширму…
На бетонном полу, прислонившись к стене, сидел маленький мальчик, лет четырёх или пяти. Светлые встрёпанные волосы свешивались ему на лоб и прикрывали закрытые глаза. Майка какого-то непонятного цвета была разодрана, через неё виднелись засохшие корочки царапин, штанишки едва прикрывали щиколотки. Двумя худенькими руками малыш держался за босую ногу. Антон подошёл, наклонился к нему:
– Мальчик…
Ребёнок приоткрыл глаза и сразу их закрыл.
– Помоги… – прошептал он еле слышно и замолчал.
Антон подхватил его на руки. Лёгонького, невесомого. Мальчик не двигался, только отпустил ногу и доверчиво прижался к нему. Антон встал, быстро, почти бегом, выбрался из комнаты. Как он бежал по коридору, он не помнил, он лишь чувствовал на руках одинокого маленького человечка, которому, наверное, очень плохо…
Вскоре
