молча сглатывал слезы и, спрятав поглубже горькое разочарование и печаль, безропотно прощался с отцом тогда, когда этого требовал Хранитель, послушно изучал те лешачьи премудрости, которые Шеп считал нужным ему преподавать, и не позволял себе показывать взрослым, что он с чем-то не согласен.
Наверное, во всем мире, ни среди людей, ни среди леших не было более покладистого и покорного ребенка!
Но страх оказаться отвергнутым священной рекой не проходил, а крепчал в душе Мирона. Наверняка беда с Мироном случилась только потому, что кому и попадать в ямы-ловушки, как не лешонку, у которого никогда в жизни не было амулета, и отец которого каждый день бреет усы и бороду…
Мирон не очень-то верил, что Нерш услышит его молитвы. Зачем священной реке неправильный лешонок, когда у Нерша столько родных детей, которым все время угрожает опасность? И говорить тут нечего: совершенно неудивительно, что Мирон оказался в этой сырой яме…
Мальчик перестал молиться и горько заплакал. И это уже не были пустые слезы от вечного страха перед неизвестностью. Неизвестности больше не было. Он знал, над чем плачет: дурной исход был теперь для него совершенно очевиден. Он не нужен великому Нершу, лешим тоже теперь не до него, им бы Кшана спасти… Вот только отец будет сходить с ума.
– Папочка… Папочка, родной, приди за мной, пожалуйста… – прошептал Мироша, закрывая лицо ладонями.
Глава 7. Пятнадцатое июня. День. Сергей
Цьев стремительно вошел в мансарду и поставил у диванчика огромный полиэтиленовый пакет со все теми же мясистыми продолговатыми листьями.
Сергей встал ему навстречу и вопросительно взглянул на пакет:
– И что мне со всем этим делать?
– Будешь менять траву в ране каждые два часа, а если Кшан пожалуется на боль, то и чаще, – приказным тоном бросил Цьев. – Ты уяснил? Видел, как я это делал? Справишься?
– Я все понял, – кивнул Сережа.
– И никаких повязок-перевязок! – грозно добавил лохматый лешонок.
– А вот этого не пойму, хоть убей! – проронил Сергей.
– Вот именно, – недобро усмехнулся Цьев. – Убью, если не поймешь. Ты ничего не смыслишь в этом, человек, поэтому не задавай вопросов, а делай то, что я тебе говорю!
– Ладно, парень, все будет, как ты скажешь, – покорно вздохнул Сергей, глядя на пакет с травой. – Только все равно мне не верится в то, что невесть откуда взявшаяся травка настолько хороша, что можно оставить на теле необработанную рваную рану…
– Ну и ну? Да где твои глаза, человек? – поразился Цьев. – Да чтобы я оставил рану необработанной? Я же вылизал ее!
– Кхм, – многозначительно кашлянул Сергей и пожал плечами.
Цьев мрачно насупился, но потом, видимо, решил не обращать внимания на такого бестолкового
