в беде оказывается распутная алкоголичка, то есть правнучка дорогого Леонида Ильича, не помочь которой – смертный грех.
Да, кстати, о памяти.
На примере Марии Лиманской показал, как многопочитаемая власть чтит память живых. Но что же с мертвыми, ну, с теми, которые полегли на полях сражений Великой Отечественной?
…Некий губернатор Свердловской области (в 2008-м он также считался символом, но уже современной региональной российской власти) торжественно заявил:
– Мы делали, делаем и будем делать все, чтобы память тех, кто погиб, осталась в веках.
Красиво, согласитесь, звучит заявление регионального национального лидера? О том же самом, но по-разному варьируя, в дни торжеств говорил мэр Екатеринбурга (также национальный лидер, но в масштабе одного, отдельно взятого уральского мегаполиса). Да что он?! Не о том ли талдычил и талдычит все праздничные дни наш правящий дуумвират?
О том, как уживаются слова и дела, мой второй пример. Он связан со мной, то есть не совсем, конечно, со мной (я – не фронтовик и им никогда не был, хотя ту лихую пору, будучи сосунком, преодолел каким-то чудом), а с судьбой моего Героя (пишу с большой буквы, так как этот человек – не миф и не легенда).
История в нескольких словах.
Чуть больше пятидесяти лет назад заинтересовался земляком-уральцем, погибшем в канун 1944-го при освобождении одной маленькой украинской деревушки.
Заинтересовавшись, стал собирать свидетельства очевидцев и архивные материалы. Кстати сказать, до меня о моем герое мало что было известно, в том числе и родным. Да, они знали, что их сын, муж, отец, брат (и всё в одном лице) воевал, стал Героем Советского Союза. Но и только. Мне же удалось по крупицам и документально восстановить короткую и такую славную жизнь Гробова Анатолия Александровича, хотя это было совсем непросто и заняло много времени. Позднее, основываясь на собранных мною материалах, написал документальную повесть. Мне захотелось (не считаю, что пожелал что-то сверхъестественное), чтобы повесть прочитали не только мои товарищи, а и другие, прежде всего нынешние школьники, и таким образом увековечить память (сохранить для потомков) об одном из тружеников войны, погибшем в бою и с автоматом в руках, хотя главная его профессия – сапер.
В канун 60-летия Победы, когда особенно красиво и громко звучали фанфары в честь «живых и мертвых», я вновь попытался опубликовать свою документальную повесть. И стал действовать. Перво-наперво обратился к тому, кто всего ближе ко мне и кто контролирует солидные средства массовой информации, – к мэру Екатеринбурга (сейчас он, если не ошибаюсь, заседает во всероссийской богадельне, куда отправляют отставников, – Совете Федерации). Попросил его содействия в издании. Полагал, что моя просьба не окажется уж слишком обременительной для администрации такого крупного мегаполиса: пятнадцать тысяч рублей на издание
