доставшийся людям от богов через первую женщину, созданную из земли и воды, – вновь стало началом истории без конца.
По лицу человека в белом пробежала ухмылка. Он соблазнительно огладил керамическую поверхность, испещренную красно-черными рисунками, и лукаво пригласил:
– Посмотри сам.
Забыв обо всем на свете, Димка подошел. Странным образом кувшин манил к себе. Широкое горлышко его было плотно закрыто глиняной крышкой. Изгиб горла переходил в выпуклые бока, большая часть которых оказалась под песком. Судя по тому, что Димка видел на поверхности, кувшин был огромный. «Пифос! – всплыло в памяти греческое слово. Так и есть! Вот видна часть ручек, приделанных мастером с четырех сторон. Раскопать…» Димка встал на колени и принялся за работу.
Удивительно, но долго работать не пришлось. Вскоре пифос, высотой с человека, предстал взгляду азартного путника, приехавшего в пустыню отдохнуть пару дней от городской суеты. Но он уже забыл об этом. Теперь его занимала неожиданная находка! Что это? Откуда в азиатской пустыне древнегреческий сосуд? Ответы роились в голове отрывками знаний: македонцы могли оставить, они же были здесь… или не здесь… Какая разница! Были и принесли!
– Ота… – Димка хотел расспросить человека в белом, но его и след простыл. Только свист орла, разорвавший песнь жаворонка, раздался в ответ.
Димка сел на пятки. Но страх быстро улетучился. Любопытство мягкой лапкой повернуло голову обратно к пифосу. Что с ним делать? Как унести? Не оставлять же такое сокровище в пустыне?! Димка поставил пифос на днище. Не отпуская ручки, замер на месте, пытаясь представить, что там внутри.
Среди ясного дня налетел ветер. Небо почернело. Слоистые облака сорвались с него и затеяли бешеную пляску. Прижимаясь к горячему боку пифоса, Димка закрыл глаза, спасая их от поднявшегося песка. Но и сквозь веки он видел такое, от чего сердце замирало, срывалось в сумасшедший бег, останавливалось и снова ударяло по груди, словно стремясь выпрыгнуть из нее и спрятаться где-то понадежней.
…Звон мечей. Искаженные болью лица. Растерзанные женщины. Окровавленные младенцы. Треск автоматов. Вой сирен. Лязг гусениц. Глухой удар и гигантский гриб над миром. Разверзнутая земля. Столбы пламени из всех расщелин. Огненные реки, стекающие с гор. Горящие леса. Моря, поглощающие города.
Предательство, ложь, скорбь, страх, гнев, злоба, обман, насилие, осквернение…
Крик отчаяния разорвал черные небеса. Димка сел, не в силах стоять. Его бил озноб, пот лился в три ручья, мысли путались. Ящик Пандоры! В нем, в этом пифосе – все несчастья и беды! В нем? Но… ведь «всеми одаренная» дева открыла тот ящик?.. Тот? Ящик?..
Димка лихорадочно вспоминал все, что когда-то учил в школе. Да, она открыла его! И не ящик вовсе, а этот пифос! И что дальше? А дальше… Димка вспомнил! Она его только приоткрыла! И потом захлопнула крышку. Но этого хватило, чтобы дары Зевса выплеснулись на землю и принялись
