до завоевания их римлянами, которые покинули Туманный Альбион примерно в V веке. После них на британских землях высадились англы, саксы и юты, образовавшие несколько королевств, каждое из которых имело своего монарха. Постепенно эти королевства начали объединяться, пока не создали в IX веке единое королевство англосаксов. В результате средневековых междоусобных войн к власти в XII веке пришли Плантагенеты (французская Анжуйская династия, удерживавшая английскую корону вплоть до XIV века). Пожалуй, именно этот период можно считать временем формирования исходной модели английской монархии. Церковь была отдельной инстанцией, на короля оказывали влияние крупные лендлорды, а юрисдикция была привилегией Совета[54]. Всё изменилось, когда в Европе большой размах получила абсолютная монархия – в странах Западной Европы он пришёлся на период XVII–XVIII веков; в Британии же он наблюдается чуть раньше – началом было единовластное правление Генриха VIII (годы правления 1509–1547), а расцвет ознаменовал «Золотой век» правления Елизаветы I Тюдор (1558—1603). Изначально абсолютизм был необходим для консолидации всех сил и власти в одних руках с целью преодоления междоусобных войн и вероятности распада королевств[55]. Далее абсолютизм начал постепенно увядать, пока не был окончательно прерван Биллем о правах 1689 года. И вновь ситуация повторяется: церковь получила самостоятельность принятия догматических решений, монарх становится подотчётен парламенту, а законодательство перестаёт быть прерогативой короля – всё возвращается на круги своя. Таким образом, становится очевидным, что у монархии были свои взлёты и падения, но серьёзных видоизменений на протяжении всех веков своего существования она не претерпела.
Если обратиться к трудам средневековых философов, занимавшихся вопросами монархий, несомненно, их рассуждения представляют интерес и в наши дни. Так, знаменитый французский философ Жан Боден[56] (годы жизни 1530–1596) считал монархию наилучшей формой правления, не уступающей республике. Он писал, что монарх так же естественно, как Бог Вселенной, без помех повелевает подданными; он обладает властью по собственному праву (вначале приобретённому силой, затем передаваемому по наследству). «Кроме Бога нет никого, более высокого на земле, чем суверенные монархи. Они поставлены самим Богом как его наместники, дабы править другими»[57]. Показательны рассуждения философа об оправданности и необходимости монархического строя: он утверждал, что о прочности и естественности монархии свидетельствует исторический опыт – монархии существуют тысячи лет и это никого не удивляет; если же республика просуществует всего лет триста-четыреста, то все уже поражаются такому диву, настолько естественному порядку вещей противоречит долговременное существование республики. Это же говорил и Данте Алигьери ещё в XIII веке: «Монархия необходима миру для его благосостояния»[58].
Философы считают, что монарх не должен нарушать законы Бога и законы
Jolliffe J. E. A.
Боден Ж.
Цит. по: Mcllwain C. H.
Алигьери Д. Монархия/Пер. с лат. Зубова В. П. – М., 2010, стр. 9.
