Петербурге – созерцая снег и вращаясь в блистательном обществе петербургской знати.
Портрет Екатерины II. Художник Ф. С. Рокотов
Он обнаружил, что Санкт-Петербург – это действительно чудо архитектуры и строительства. Более того, город оказался необычайно дружественным, в отличие от многих городов в Речи Посполитой, например Бреста, в котором тарговичане чувствовали себя полными хозяевами и их поведение было весьма угрожающим по отношению к любому, кто позволял себе сказать хотя бы одно доброе слово о Конституции. Огинский увидел, что русские дворяне, в отличие от их польских союзников, не собирались унижать его и бахвалиться своей победой – они искренне хотели, чтобы Михал Клеофас изменил свои взгляды и встал на их сторону.
Санкт-Петербург, XVIII в.
Везде, где мог, он искал встречи с музыкой. Посещая императорский двор, с удовольствием и восхищением слушал игру двух прекраснейших музыкантов, живших и трудившихся в Петербурге в то время. Фердинанд Тиц – первоначально Диц – родился в 1742 году. До 1771 года был скрипачом в своем родном Нюрнберге и Вене, затем получил должность скрипача и композитора при императорском придворном оркестре в Санкт-Петербурге. В этом же городе он умер в 1810 году. Жан-Батист Кардон, родившийся в Монсе в 1760 году, был арфистом и композитором. Когда Французская революция оборвала его музыкальную карьеру, он уехал в Россию и получил должность арфиста при императорском дворе в Санкт-Петербурге, где умер в 1803 году.
Барон Эрнест Ванжура произвел на Михала Клеофаса менее благоприятное впечатление. В своей корреспонденции Михал Клеофас вспоминает, что барон развлекал своих слушателей «исполняя на фортепиано различные пассажи подбородком; носом, тыльной стороной ладони и даже локтями». Огинский ходил на представления, в том числе слушал оперу «Начальное управление Олега». Это произведение, первая опера, партитура которой в 1791 году была полностью напечатана в России, являло собой зрелищный, многоплановый, многонациональный историко-драматический спектакль из числа тех, которые ставились в Слониме у дяди Михала Казимира и особенно в радзивилловском Несвиже. Постановка произвела на Огинского неизгладимое впечатление, он также высоко оценил игру оркестра. Основная часть музыки к спектаклю была написана двумя прославленными итальянскими композиторами, служившими в то время при санкт-петербургском дворе: Джузеппе Сарти, родившимся в Фаэнце в 1729 году и учившимся у падре Мартини[8] в Болонье, с 1784 года руководившим итальянской оперной труппой в Санкт-Петербурге; венецианцем Карло Каноббио, родившимся в 1741 году, работавшим композитором, первым скрипачом и заместителем руководителя итальянской оперной труппы с 1779 года. Тексты для хорового исполнения были написаны самой Екатериной и положены на музыку Василием Алексеевичем Пашкевичем, который придал произведению русский характер. Пашкевич родился в 1742 году, после вступления
Мартини, Джованни Батиста, 1706–1784.
