стали, в частности, обсуждать позицию Британии. Польским послом в Лондоне в то время являлся Францишек Букатый, которому было поручено продвигать идею о польском членстве в Тройственном союзе перед премьер-министром Питтом. Поскольку Михал Клеофас фактически более глубоко разбирался в этом вопросе, Эварт устроил ему поездку в Лондон под видом туриста, чтобы Огинский попытался переговорить с Питтом в неофициальной обстановке, не наступая на пятки Букатому. Эварт даже подготовил почву для будущих переговоров Михала Клеофаса и заранее доложил обо всем Питту, прежде чем отправиться в Бат.
8 декабря Михал Клеофас и Изабелла выехали из Гааги и спустя два дня темной штормовой ночью прибыли в Па-де-Кале. В Английском канале[3] бушевал ураган, вздымая неприступные гигантские волны, поступало много трагических сообщений о жертвах стихии. Огинские были вынуждены набраться терпения и ждать улучшения погоды. Михал Клеофас спустился к береговой линии, чтобы посмотреть, как волны смывают на берег обломки раздавленных ураганом кораблей. Пересечение пролива, начавшееся три дня спустя, заняло восемнадцать часов выворачивающего желудок плавания, причем корабль смог причалить в Дувре не сразу, а лишь в полночь. Как всегда общительному Михалу Клеофасу удалось завязать хорошие отношения с капитаном, и тот помог ему устроиться в гостинице – скорее всего в «Йорке», где останавливались проездом многие путешественники. Огинские достигли Лондона 15 декабря и отправились в гостиницу на Пэлл-Мэлл[4], которой Михал Клеофас остался весьма доволен: оплата составляла 50 фунтов в месяц, а за 50 шиллингов в день можно было нанять экипаж.
Лондон, улица Пэлл-Мэлл, XVIII в.
В Лондоне Огинские сразу почувствовали на себе проявления английской ксенофобии, и Михал Клеофас, чтобы не привлекать к себе внимания и тем самым не стать объектом толкания и приставания на улице, посчитал полезным потратиться на местный гардероб: купил себе короткий сюртук и круглополую шляпу для утренних и дневных выходов, а также треугольную шляпу и шпагу – для вечерних. В дневнике он отметил свое удивление тем, что в Лондоне не было снега. Кроме того, он прочел в «Таймс» о прибытии в Лондон «графа Оскензи, польского посла в Генеральных Штатах», которого сопровождает «шевалье[5] Бухатц, польский посланник при Дворе». Он также занес в дневник сообщение о собственной смерти, первое из целого ряда аналогичных сообщений на протяжении его жизни. В нем говорилось о гибели его и семьи в море во время большого урагана. Михала Клеофаса очень раздражали подобные ляпсусы, а также частые орфографические ошибки и неточности в репортажах английских газет.
22 декабря король Георг III созвал совет в Тайной палате, на котором Михал Клеофас был представлен королю и королеве Шарлотте. Король поинтересовался, как идут дела в Варшаве, и сказал, что там теперь, наверное, хорошая погода.
Пролив Ла-Манш между побережьем Франции и Великобритании.
Улица в центральной части Лондона.
Шевалье (франц. chevalier – рыцарь, кавалер) – дворянский титул.
