тоже! – отмахнулась та от комплиментов. – Рассказывай: ты всё так же снимаешь комнату? Похудел… Наверное, питаешься плохо. Кто тебе варит, стирает?..
Вопросы сыпались один за другим, пока не иссякли, и пока Мирослава не уткнулась лбом в плечо улыбающегося мужчины.
– Папа, мне так одиноко без тебя…
– Ну что ты, что, радость моя… я тоже очень скучаю. Но сегодня, доченька, я пришёл сказать тебе, что мы… скоро, очень скоро… расстанемся… навсегда. – Видно было, что отец старается подобрать слова для какого-то очень важного сообщения, но так, чтобы не сильно ударить им свою любимицу.
– Ты куда-то уезжаешь? Куда?
– Можно и так сказать: уезжаю. А вот куда… – он поднял глаза на дочь и решил говорить так, как всегда разговаривал с нею на очень серьёзные темы. – Слава, ты уже довольно взрослая для того, о чём я тебе сейчас скажу. Я смертельно болен. Доктор отвёл мне жизни семь-девять месяцев… не перебивай! Ты должна быть сильной, стойкой, потому что вся тяжесть моего ухода ляжет на тебя, потому как рядом никого не будет. Но об этом потом, время ещё есть. Мама не в счёт… А теперь давай поговорим о тебе, моя царевна. Ты помнишь, что совсем скоро тебе стукнет шестнадцать? Я приготовил подарок, в который вложил всю свою любовь. Я прошу тебя, никогда ни при каких обстоятельствах не расставайся с ним. Он поможет тебе в самые трудные дни и минуты выстоять, не сломаться, моя любовь тебе поможет… Что-то я много говорю… Обещай мне!
– Да, пап, обещаю…
– Умница ты моя! – прижал отец голову Мирославы к своей груди. – Не плачь, моя радость, посмотри-ка, что у меня в руках!
Бирюзовая капелька, оправленная в металл серебристого цвета качалась, как маятник, на длинной серебряной цепочке. «Вот почему отец много работал!» – пронеслось в голове Мирославы.
– Папочка, я так тебя люблю! – всхлипнула девушка.
– Ну что ты, что ты… успокойся… – отец, как в детстве, вытирал платком слёзы, непрерывными горошинами катившиеся из глаз Славки, и легонько целовал её влажные щёки.– Ну вот, видишь, нет слёзок, глазки плакать не хотят, и губки уже улыбаются… Доченька, хочу попросить: пожалуйста, ничего не рассказывай маме, не стоит её огорчать… Давай, цепочку застегну… посмотри на меня! Ах ты, моя принцесса! Ну, беги, твой принц уже заждался.
Отец с ласковой улыбкой легонько подтолкнул дочь к Игорю, который в тревоге почти бежал навстречу подруге детства, а сам, не оглядываясь, ссутулившейся походкой направился в противоположную сторону.
Софье Михайловне показалось, что со дня рождения в поведении дочери что-то изменилось: она стала более спокойной, исчезли резкость и агрессивность, она перестала спорить по пустякам. На вопрос матери, откуда у неё бирюзовое украшение, Мирослава коротко ответила: «Подарок папы».
Софья Михайловна не знала, радоваться ей или насторожиться на перемены в характере девушки.
С Нового
