я не торопился назад, что она с подругой уезжает в Крым и что она еще скучает и ждет нашей встречи осенью.
Я так и не понял, читала ли она мои письма про цветы и пыльные листья. Подаренную лилию я поставил в стакан с водой, лег на кровать, уставился в потолок и стал думать о женщине из палисадника с лилиями и амариллисами.
Последняя осень
– Ты уверена, что тебе с ним будет лучше?
– Давай будем только о нас.
– Но мы договорились, что не будем выяснять отношений, когда раздражены.
– А говорить о нас – это только выяснять отношения?
В парке ветрено и холодно. Мокрые бурые листья на дорожках и скамейках. Самые крепкие болтаются на почти голых ветвях кленов. Хотелось посидеть в тепле, но эти двое избегали даже мысли об этом. Если пойти в кафе, то надо будет поддерживать разговор, а говорить больше не о чем. Вспоминать прошлое? Это больно, их счастье никогда не повторится. В ней уже не было загадки, а он больше не способен даже на маленькие подвиги.
Будущего тоже не было. Их совместного будущего. Они оба это понимали, но не могли говорить на эту тему. Они не хотели даже думать о завтрашнем дне.
Все тянулось уже несколько месяцев. Было страшно вот так все бросить и остаться один на один с новой жизнью, где не будет их встреч, звонков и мимолетных, пусть даже холодных поцелуев. Никто не мог первым хлопнуть дверью, уйти, не оборачиваясь, не боясь одиночества среди постылых дождей и темного, низкого неба.
У него уже была другая женщина, а у нее другой мужчина. Но пока все несерьезно, пока все обратимо, пока просто прогулки и разговоры. Смогут ли они заменить то, что было между ними? Будет ли она дрожать и сжиматься от страха и удовольствия, когда ее коснется новая мужская рука? Будет ли он, улыбаясь, бежать к метро, вспоминая гладкость женской кожи, освобожденной от одежды? Наверное, нет… Это бывает один раз. Потом будет что-то другое, от чего не стучит сердце, не перехватывает дыхание, от чего не забываешь о времени, делах, учебе, друзьях, погоде…
Пришла взрослость? Может быть. Они не боялись взрослости. Впереди еще бесконечность этой взрослости, и все можно успеть. А вот если бы сохранить их первую встречу в длинном шумном коридоре, первый поцелуй в этом парке, первые прикосновения к запретному и желанному. И уйти с этим во взрослую жизнь, начать сначала, но сохранить возможность позвонить, встретиться, взять друг друга за руки и пойти по этой аллее. Пусть даже такой холодной, неприветливой, мокрой…
Что этому мешает? Обида? Ревность? Страх, что их прошлое помешает новой жизни? Что оно будет тянуть назад, в недавнее детство, в мелькнувшее и ушедшее счастье? От этого ныло сердце, невозможно было сосредоточиться, радоваться внезапному осеннему солнцу, улыбаться друзьям при встрече. Все изменилось. Уже не ждешь звонка и откладываешь свой звонок. Уже спрятаны старые фотографии, уже порваны письма.
– Мне холодно… пойдем назад.
– Дать тебе
