домой молчаливая, мы не отваживались ни о чём её спрашивать. Она сама сказала нам, что мисс Джесси упала в обморок и что они с мисс Пол с трудом привели её в чувство, но вскоре она взяла себя в руки и попросила одну из них прийти и посидеть с сестрой.
– Мистер Хоггинс говорит, что она долго не протянет, её добьет этот удар, – проговорила мисс Джесси, дрожа от чувств, которым она не смела дать выход.
– Но как вы справитесь, моя дорогая? – спросила мисс Дженкинс. – Вы не сможете скрыть, она все равно увидит ваши слезы.
– Бог мне поможет – у меня нет выхода, сестра спала, когда пришла эта весть; она, может быть, до сих пор спит. Ей будет очень плохо, не только из-за смерти отца, но и от мысли, что будет со мной; она меня так любит. – Она смотрела так искренне на них своими кроткими глазами. Потом мисс Пол сказала мисс Дженкинс, что мисс Джесси тяжело будет вынести всё это, так как знала, сколько она уже перенесла и как с ней обходилась мисс Браун.
Однако всё произошло по желанию мисс Джесси. Мисс Браун было сказано, что отец был приглашён принять участие в небольшом деловом путешествии по железной дороге. Они как-то устроили это, как точно, мисс Дженкинс не сказала. Мисс Пол осталась с мисс Джесси. Миссис Джеймсон посылала туда справиться, но это было все, что мы узнали в эту ночь, следующая ночь была такой же печальной. На следующий день в газете, которую получала мисс Дженкинс, был помещён полный разбор этого страшного случая. Мисс Дженкинс сказала, что плохо видит, и попросила меня прочесть. Когда я дошла до слов «доблестный джентльмен был поглощён чтением номера „Пиквика“, который он только что получил», мисс Дженкинс долго важно качала головой и затем заметила: «Бедный, милый, безумный человек!». Тело было перевезено со станции в приходскую церковь и похоронено на кладбище. Мисс Джесси с окаменевшим сердцем провожала его до могилы, и никакие уговоры не помогли отменить это её решение. Умение держать себя в узде сделало её почти упрямой, она противилась всем уговорам мисс Пол и советам мисс Дженкинс. Наконец мисс Дженкинс положила уговорам конец. После молчания, которое мне показалось предзнаменованием глубокого неудовольствия поведением мисс Джесси, мисс Дженкинс вдруг сказала, что будет сопровождать её на похоронах.
– Не годится вам идти одной. Это будет неправильно и бесчеловечно, и я не допущу этого.
Мисс Джесси выглядела так, как будто ей было все равно, что все так устроилось; её упорство, если оно и было, решимость идти на погребение одной исчерпались. Без сомнения, ей так хотелось, бедняжке, одной поплакать на могиле дорогого отца, который был для неё всем, побыть там хотя бы полчаса без сочувствующих, дружеских взглядов. Но это ей было не суждено. В тот полдень мисс Дженкинс послала за ярдом чёрного крепа и принялась прилаживать его к маленькой чёрной шляпке, о которой я уже говорила. Когда все было закончено, она надела её и показалась нам, хотя в нашем одобрении она на самом деле не нуждалась. Мне было очень грустно, но у меня возникла
