Он поморщился, выбираясь из машины, и направился к дому.
Он хотел, чтобы его приезд и знакомство с новыми жителями выглядел, как визит вежливости, но ему почему-то стало не по себе. Как в этих домах можно жить? Единственное изменение в их внешнем облике – это вставленные окна и плотно задернутые шторы. Но развалины от этого не перестали быть развалинами. Любопытно: нет ли какого-нибудь социального комитета, который в силах запретить проживание в подобных условиях? Или организации по защите детей, которая вынудит родителей изменить для пользы своих отпрысков хоть что-то?
Седов не знал. В принципе это его не касается. Судя по двум машинам, пусть и не новым, эти семьи не являются нищими. В задачу лейтенанта входило познакомиться с новыми жителями, объяснить, что Велич – его вотчина, и что они всегда могут рассчитывать на его помощь.
Лейтенант помедлил, спрашивая себя, заходить ли и во второй дом после первого, потом осторожно поднялся на просевшее крыльцо, постучал. И вздрогнул, когда дверь тут же распахнулась, и на пороге появился хозяин.
Телосложением он напоминал скорее подростка, нежели взрослого – невысокий, с узкими плечами и мелкой костью. По лицу можно было дать что-то около тридцати лет, но при этом внешность была незапоминающаяся, ускользавшая от каких бы то ни было определений. Казалось, при другом освещении или под иным углом этот человек будет выглядеть иначе.
Седов вяло улыбнулся, представился. Хозяин молчал. Лейтенант спросил:
– Вас как зовут?
Пауза. Седов думал, что хозяин не ответит, но тот тихо произнес:
– Дима.
Седов улыбнулся, пробормотав «очень приятно», протянул руку. Хозяин руки не подал, и это вышло как-то естественно. Седов смутился и, чтобы скрыть это, на секунду-другую отвернулся, как бы оглядываясь.
Когда он снова посмотрел на хозяина, рядом с тем уже стояла его жена. Седов даже шороха не услышал. Лейтенант кивнул ей, снова представился. Хозяин, по-прежнему глядя Седову в глаза, сказал:
– Мою жену зовут Джина.
Его голос был какой-то… Казалось, этому человеку приходилось напрягаться, чтобы что-то внятно сказать.
Седов улыбнулся, чуть наклонил голову. Он хотел задать пару вопросов, которые убедили бы, что участковый проявляет заботу о новых жителях, и праздное любопытство здесь ни при чем, но так и не сказал ни слова.
Между родителями стояла девочка и смотрела на лейтенанта.
Седов улыбнулся и девочке, но его улыбка быстро погасла. Девочка смотрела на него не так, как смотрят дети на чужого дядю. Скорее это был взгляд охранника, заметившего постороннего на вверенной ему территории.
– Моя дочь, – сказал хозяин. – Зовут Дина.
– У вас прекрасная малышка.
Никто не поблагодарил его за комплимент, никто вообще не сказал ни слова. Все трое – семейная пара и их дочь – пялились на лейтенанта, и тому показалось, что он чувствует давление, казалось,
