неимоверно сложно. Держась за стенку, она сделала несколько шагов, остановилась и устало вздохнула. Нужно было пройти ещё три метра, а сил уже не было. Ноги предательски подкашивались. Ей очень хотелось выпить горяченького чаю, но надо было ещё добраться до плиты, чтобы поставить чайник. Сегодня должна была прийти медсестра из Красного Креста, она принесёт продукты и лекарства, это был единственный человек, с кем Варвара Тихоновна постоянно общалась. Девушка стала для неё таким близким человеком, словно была членом семьи. Из-за больных ног она уже давно не могла спуститься со своего третьего этажа на улицу. Правда, иногда по вечерам, когда все сходились домой с работы и учёбы, заходили соседи, интересовались здоровьем, спрашивали, не надо ли чего. Но Варвара Тихоновна очень стеснялась нагружать людей своими проблемами и своим одиночеством, поэтому только улыбалась и отвечала, что у неё всё хорошо и ей ничего не надо. Конечно же, соседи понимали её смущённые улыбки и её постоянный ответ, что она ни в чём не нуждается. И у них совершенно случайно оказывался лишний пакет молока, или булочки, или печенье, или сосиски. Она смущённо отказывалась, но они всё равно оставляли ей продукты.
Сейчас был рабочий день, в подъезде стояла тишина. Все были на работе, на учёбе. Ближе к вечеру в подъезде обычно слышалась суета и движение. Это все возвращались домой. Варвара Тихоновна любила слушать шаги и голоса за дверями, она чувствовала в этом признак того, что вокруг люди, что она не одна. Хотя она прекрасно знала, что из родных у неё никого нет, она одинока и в её дверь никто не постучит и никогда не придёт. Умом она это понимала, а сердцем – всё же ждала свою дочь…
Вдруг раздался звонок в дверь. Он прозвучал так неожиданно и резко, что Варвара Тихоновна вздрогнула. Наверное, Галочка пришла, медсестра. Старая женщина неловко повернулась и, придерживаясь за стенку, с трудом переставляла больные опухшие ноги. Дойдя до двери, она открыла её и изумилась. На пороге стояли пионеры в белоснежных пионерских рубашечках и в красных галстуках. Они ей отсалютовали пионерским салютом.
– Здравствуйте, Варвара Тихоновна! – бойко начал один из них. – Мы – тимуровский отряд, пришли помочь вам, а также записать ваш рассказ о вашей дочери в нашу школьную стенгазету. Мы готовимся к 30-летию Победы и собираем сведения о выпускниках нашей школы, которые были участниками войны.
Варвара Тихоновна почувствовала, как сжалось сердце.
– Заходите, ребятушки. Рассаживайтесь, где кому удобно.
Когда пионеры разместились на стульях, кресле и диване, она спросила:
– Так что вас интересует?
– Расскажите нам о вашей дочери, – сказал серьёзный мальчик, который и начал первым с ней говорить, когда они пришли.
– Вы хотите знать о моей дочери? – переспросила старая женщина.
– Да, да, – со всех сторон послышались детские голоса.
Варвара Тихоновна хотела встать и подойти к фотографии, которая стояла на столе, но сил у неё не было. Поэтому она только показала ребятам на неё:
– Вот это моя Вера. Ей было 20 лет, когда она ушла воевать. То есть, нет, неправильно я сказала, она была заброшена в тыл врага по заданию партии. Она училась в институте иностранных языков, знала в совершенстве немецкий язык, поэтому её направили на подпольную работу в тыл врага. Но она пропала без вести. Никто не знает, как сложилась там её судьба. Я её до сих пор жду, хотя умом понимаю, что слишком много лет прошло, если бы она была жива, то уже вернулась бы… Но ведь и о смерти её не было сообщений. Никто не видел её мёртвой. Поэтому надежда остаётся.
Все ребята повернулись к фотографии, на которую показала хозяйка квартиры. На фото была милая и юная девушка.
– Красивая! – вырвалось у нескольких человек сразу.
– Да, она у меня красавица была, – подтвердила мать. – А была бы она рядом, я бы так не мучалась в одиночестве и беспомощности.
– А мы будем вам помогать, – тут же сказал мальчик в очках. – Мы для этого и пришли сюда.
– Расскажите нам о Вере, – попросила одна из девочек с большими белыми бантами на голове. – Какой она была?
– Какой она была? – повторила Варвара Тихоновна. – Какой была моя Верочка…
Август 1942 года.
Вера Анисимова шла по своему любимому городу и он казался ей раненой птицей, распластавшей у Волги свои истерзанные болью крылья.
Город Горький был вдали от линии фронта, однако вражеские самолёты залетали и сюда. Вера помнила, как попала под первую бомбёжку города. Это было 4 ноября 1941 года. Тогда на город летели полторы сотни немецких самолётов. Сквозь систему ПВО прорвались всего четырнадцать, но они смогли прицельно бомбить город с малой высоты. Это были «Хейнкели – 111» и «Юнкерсы – 88». Вера тогда просто шла по улице, и вдруг завыла сирена воздушной тревоги, она с непривычки не знала, куда бежать
