ложе,Тоскуя по отбросам.
Но тише! Я почуял воздух утра;
Дай кратким быть. Когда я спал в саду,
Как то обычно делал пополудни,
Мой мирный час твой дядя подстерег,
С проклятым соком белены в сосудце,
И тихо мне в преддверия ушей
Влил прокажающий настой, чье свойство
Так глубоко враждебно нашей крови,
Что, быстрый, словно ртуть, он проникает
В природные врата и ходы тела
И свертывает круто и внезапно,
Как если кислым капнуть в молоко,
Живую кровь; так было и с моею;
И мерзостные струпья облепили,
Как Лазарю, мгновенною коростой
Всё тело мне.
Так я во сне, от братственной руки
Утратил жизнь, венец и королеву;
Я скошен был в цвету моих грехов,
Врасплох, непричащен и непомазан;
Не сведши счетов, призван был к ответу
Под бременем моих несовершенств.
О ужас! Ужас! О великий ужас![19]
Не потерпи, коль есть в тебе природа:
Не дай постели датских королей
Стать ложем блуда и кровосмешенья.
Но, как бы это дело ни повел ты,
Не запятнай себя, не умышляй
На мать свою; с нее довольно Неба
И терний, что в груди у ней живут,
Язвя и жаля. Но теперь прощай!
Уже светляк предвозвещает утро
И гасит свой ненужный огонек;
Прощай, прощай! И помни обо мне.
Уходит.
Гамлет
О рать Небес! Земля! И что еще?
Прибавить ад? – Тьфу, нет! – Стой, сердце, стой.
И не дряхлейте, мышцы, но меня
Несите твердо. – Помнить о тебе?
Да, бедный дух, пока гнездится память
В несчастном этом шаре. О тебе?
Ах, я с таблицы памяти моей
Все суетные записи сотру,
Все книжные слова, все отпечатки,
Что молодость и опыт сберегли;
И в книге мозга моего пребудет
Лишь твой завет, не смешанный ни с чем,
Что низменнее; да, клянуся Небом!
О пагубная женщина! Подлец,
Улыбчивый подлец, подлец проклятый!
Мои таблички, – надо записать,
Что можно жить с улыбкой, и с улыбкой
Быть подлецом; по крайней мере – в Дании.
(Пишет.)
Так, дядя, вот, вы здесь. – Мой клич отныне:
«Прощай, прощай! И помни обо мне».
Я клятву дал.
Горацио и Марцелл
(за сценой)
Принц, принц!
Входят Горацио и Марцелл.
Марцелл
Принц Гамлет!
Горацио
Да хранит вас Небо!
Гамлет
Да будет так!
Марцелл
Илло, хо-хо[20], мой принц!
Гамлет
Илло, хо-хо! Сюда, сюда, мой сокол!
Марцелл
Ну
О ужас! Ужас! О великий ужас! – в некоторых изданиях этот стих печатается как произносимый Гамлетом.
Илло, хо-хо! – клич сокольничих.
