тошнило. При взгляде на стены и открытые комнаты, в которых сохранились детские кроватки, голова у него начинала кружиться. Паника подкатывала к горлу, становилось нечем дышать. Этан шел за капитаном, стараясь смотреть под ноги.
Здесь звучал смех. Множество малышей со множественными уродствами. Лишние или деформированные конечности, тонкие прозрачные крылышки, странные черты лица или цвет кожи.
Он помнил, как они смеялись, так смеются все обычные дети – громко и заливисто.
У них были глаза стариков. Мудрые, тяжелые, обреченные взгляды. Они сбивались в кучи, чтобы не чувствовать страха. Вместе было не страшно. Они пели песенки, успокаивая друг друга.
Сознание его куда-то плыло, он переставлял ноги шаг за шагом, не ощущая собственного тела…
Вернуться сюда было очень, очень плохой идеей.
– Я проверю лабораторию и караулку, возможно, там остались документы или записи, – голос Висенте донесся до Этана издалека.
Этан зажмурился, со стоном сполз на пол. Голова раскалывалась. Боль была настолько сильной, что на глазах выступили слезы.
– Дай мне десять минут, нужно все осмотреть. Выводи его отсюда, – распорядился Диаш.
– Висенте, я одна не справлюсь!
– Тогда побудь с ним! Я скоро вернусь!
– Черт, я же вас предупреждал, – борясь с подступающей тошнотой, пробормотал Этан.
Раздались шаги; Диаш ушел. Рядом с Этаном села Оливия, обняла его за плечи, склонилась к нему. От волос девушки пахло клубничным шампунем.
– Я с тобой, все хорошо, Этан, – прошептала Оливия.
Кто-то уже говорил ему эти слова.
– Я никуда не уйду, я буду с тобой. Ты только держись!
Он столько раз слышал этот голос, такой знакомый голос!
Этан обнял колени руками.
– Этан, прости нас, это нужно было сделать…
Он посмотрел на Оливию. Девушка выглядела смущенной. А еще слегка расплывалась в свете аварийных ламп.
– Мне так жаль… Подожди еще немного, скоро мы уйдем!
Минуты тянулись мучительно долго. Этану казалось, что он угодил в ночной кошмар и никак не может выбраться. Ему отчаянно не хватало воздуха; стены бункера словно пытались раздавить его, сжать, стереть в порошок.
Наконец вернулся капитан, помог ему подняться. Опираясь на Диаша, Этан побрел обратно.
– Здесь ничего нет, все чисто, – на ходу бросил он. – Ребята убрали за собой, – в голосе Диаша сквозила досада. – Этан, держись за меня и не забывай переставлять ноги.
Этан подчинился. В голове было слишком мутно, чтобы спорить или задавать вопросы. Он просто шел.
Они уйдут.
Уйдут.
Скорее бы.
Он вспомнил про лестницу – нужно будет карабкаться вверх. Сможет ли он?
Еще
